– Да, потому что вы – не ведаете, что творите. Не думаете о последствиях.
– А вы, – смотрю ему прямо в глаза, – вы думаете? Как вы станете жить с женщиной, которую заставили отказаться от мечты?!
Он морщится.
– Вот только давайте без пафоса и патетики. И да, думаю. От мечты вам отказываться не нужно. Вы просто не поедете в Москву.
– Почему? Потому что вы с отцом так решили?
Он горько усмехается.
– Нет, Дарина, потому что вы – не знаете жизни. Вы – тепличный цветок, бережно лелеемый любящими родителями. Вы не представляете, что с одинокой юной девушкой может случиться в чужом огромном городе. Реальность просто растопчет вас. Дарина, сейчас мужчине хочется извиниться перед вами, за то, что он иногда позволяет себе смотреть на вас с вожделением. И да, я хочу, чтобы вы такой и оставались. Хочу беречь вас, холить, лелеять, как делали ваши родители. Защищать от всех бед и невзгод. Просто позвольте мне это – выйдете за меня.
Его слова заставляют утихнуть мою злость. Потому что он прав, и родители правы – я не знаю жизни. Деньги для меня действительно пока что растут на деревьях. И да – мне очень-очень страшно уходить в большую жизнь самой. Но… разве согласиться сейчас – не значит сдаться? Утратить право голоса и отказаться от права выбора? И поэтому я достаю последний и, как мне кажется, самый веский аргумент:
– Но я не люблю вас.
Кирилл вздрагивает, как от удара, бросает на меня какой-то странный, болезненный взгляд, но произносит уже спокойно и даже как-то буднично:
– Я знаю. Вы пока не умеете любить. Я вас научу.
Какой самоуверенный!
Хмыкаю:
– А если так и не полюблю?
– Значит, я – плохой учитель.
Убеждать он умеет, этого не отнять. Тем более что у меня закончились аргументы.
Вздыхаю – выбора мне не оставили – и тихо произношу:
– Согласна.
Лицо Кирилла сияет, он наклоняется и нежно целует меня в губы. А потом, улыбнувшись, говорит:
– Третий – примирительный – поцелуй.
И я, почему-то, даже не злюсь: наверное, вымоталась за сегодня эмоционально. Впрочем, сегодня медленно ползёт к концу. Вон уже утренняя заря разливает пурпур по серебру озёрной глади.
Кирилл привлекает меня к себе, прячет в объятиях, и мы так и стоим, наблюдая, как занимается новый день.
– Зря букет выбросила, – говорит он, легко переходя на «ты», – он очень тебе шёл. К тому же цветы твои любимые.
– Откуда ты знаешь? – фыркаю я, тоже отбрасывая «вы» – мы ведь решили быть семьёй.
– Я многое о тебе знаю, – он наклоняется к уху и обдаёт меня горячим дыханием, – даже какого цвета твои любимые трусики.
Заливаюсь краской, выскальзываю из его объятий, смотрю зло и соплю.