– Джина! – В комнату вбежал Чарли. – Расселу совсем плохо!
Она еле слышно выругалась, схватила свою лекарскую корзинку и рванула к выходу. Я кинулся за ней, прихватив шубу и на ходу набрасывая ей на плечи. Конечно, селение было небольшим, но дом Рассела находился на другом конце, а Джина не оборотень.
Она, казалось, даже не обратила внимания на меня, лишь стянула завязки у горла, накинула капюшон и поспешила за Чарли.
Несколько часов мы метались от одного волчонка к другому. Их матери смотрели на меня умоляюще, а я лишь разводил руками – в лекарских делах я был бессилен. Мог лишь помочь, и только. Я наблюдал, как Джина ласково обходится со всеми подростками, поддерживает их, говорит с ними, и как они тянутся к ней, стремясь найти в ее объятиях утешение и покой, и думал, что и сам не отказался бы на пару часов забыться в кольце ее рук. Чтобы просто ни о чем не думать, не принимать решения, не заботиться о благополучии всех и каждого, а просто отдохнуть. Но я Альфа, такова моя судьба.
Отцы волчат смотрели больше на Джину, нежели на меня. Некоторые подозрительно, некоторые – заинтересовано. Особенно парочка, потерявшая волчиц и в одиночку воспитывавшая детей. Они кидали на новую знахарку взгляды, которые моему волку очень не нравились. Да и мне тоже. Только свары за женщину мне не хватало! В ответ на эту мысль зверь клацнул зубами: «Моя!», но я отмахнулся от него. Мне лично пара не нужна, и без того проблем хватало. А вот с остальными надо поговорить.
Вышел на улицу и кинул ментальный призыв стае: «Мужчинам собраться за домом Альфы» – а сам, прищурившись, рассматривал суетившихся женщин. Кто-то смеялся, кто-то угрюмо смотрел вдаль, некоторые тихо переговаривались, бросая на меня косые взгляды. Проходившая мимо Ланара посмотрела призывно, но я лишь поморщился и отвернулся. Решил поговорить с Акурой и направился к ее домику, где она жила с матерью. Отца у Акуры не было. Вернее, он когда-то был, но много лет назад его на охоте подмял медведь, да так, что Йохан захлебнулся кровью. Его внутренности были настолько раздавлены, а кости раздроблены, что даже звериная суть не смогла залечить эти раны. Да, такое иногда случается. Акуре тогда было около двух лет. Ее мать, молодая еще волчица, наотрез отказалась выходить замуж снова и воспитывала дочь одна. Конечно, все ей помогали, и я в том числе. Это моя обязанность как Альфы. У нас никто никого насильно замуж не отдает и не женит, природа сама знает, кого выбрать.
Акура готовила похлебку, пока ее мать стирала во дворе. По кухне разносился приятный аромат мяса, трав и свежеиспеченного хлеба. У меня в животе заурчало, и Акура, хмыкнув, налила полную тарелку и придвинула исходивший паром ломоть.