— Знаешь, давай сядем, — вдруг предложила та, хотя еще пять минут назад эта идея показалась бы ей странной — Давай сядем, выпьем кофе или чего-нибудь покрепче и успокоимся. Может быть, тогда нам что-нибудь придет в голову.
— Давай, — согласился Рохелио без всякого энтузиазма.
— Нет-нет, не сюда, — остановила его Исабель, увидев, что Рохелио хочет занять ближайший к ним пустующий столик. — Вон туда, в угол. Я всегда сидела там... Хорошо, что он оказался свободным.
Они прошли через зал мимо сцены, где выступала танцовщица со страусиными перьями и веером, и сели за крайний столик слева. Это было то место, где Милашка Исабель провела несколько лет своей молодости. Здесь она сидела со своим Ченте, здесь же соблазняла считавшего себя вдовцом Рикардо Линареса.
И сейчас, сидя здесь вместе с Рохелио, так похожим внешне на своего брата, Исабель мысленно перенеслась в прошлое. Она вновь почувствовала себя потрясающей красавицей с яркими голубыми глазами и платиновыми волосами, которые волнами ниспадают на обнаженные матовые плечи.
И всем этим блистающим мишурным миром управляла многие годы грузная, постепенно стареющая женщина. Исабель огляделась — как-то, интересно, работается девочкам при новом хозяине? Сорайда была резкой, иногда грубой, но все прекрасно знали, что у нее доброе сердце. Она была неизменно справедливой, и любая девушка, попавшая в беду, всегда могла рассчитывать на ее помощь. «Без Сорайды «Реванш» будет другой», — думала Исабель. И ей казалось, что атмосфера уже как-то неуловимо изменилась. Исабель и сама не могла в точности определить, что же такое ей здесь не нравилось. И публика стала другая...
— Что желают сеньоры? — К ним подошел официант. Рохелио заказал кофе, легкий ужин и немного сухого вина. Исабель продолжала внимательно осматривать зал.
— И ничего больше? — спросил официант.
— Нет, спасибо, ничего. — Рохелио немного удивил этот вопрос, но он тут же забыл про официанта и погрузился в собственные невеселые размышления.
Поразительно, — сказала она наконец. — Ни одного знакомого лица.
— Подумай, сколько лет тебя здесь не было, — отозвался Рохелио. Ведь девушки не задерживаются здесь надолго. Никто же не будет работать здесь в тридцать.
— Это понятно, — кивнула головой Исабель. — Но официанты, повара могли остаться. Понимаешь, сменились все. Я этого не ожидала.
Когда официант принес заказ, Исабель обратилась к нему:
— Скажите, вы давно здесь работаете?
— Чуть больше года, — ответил официант. — С тех пор, как пришел новый хозяин и решил обновить штат.
— Вот видишь, — сказала Исабель. — Я так и догадалась. Он уволил всех, кто работал раньше. Но кто-то все же мог остаться.