— Ну, она его наняла, а он?
— А он все и заграбастал в свои руки. И она ни с чем осталась.
— Но как? — поразилась Исабель, которая просто не могла поверить, что кто-то мог так легко обмануть ее прежнюю хозяйку.
— Я же тебе говорю, как он это сделал, не знаю, но сделал. Меня потому он и оставил, наверно, что решил: «совсем бабка старая, ничего не видит и не слышит». А я и вижу, и слышу, да только помалкиваю.
— Ой, тетя Мими, мне очень надо найти Сорайду, — сказала Исабель, которая не могла задерживаться в каморке уборщицы слишком надолго.
— Сорайду теперь не просто найти, — ответила старушка. — Адреса ее я и сама не знаю, но кое-чем смогу тебе помочь. Но это долгий разговор.
— Давай я к тебе еще зайду, — предложила Исабель.
— Вот-вот, только ты лучше утром зайди, да не с этого входа, а со двора, там же у меня комнатка. Я ведь теперь и живу здесь же, трущобы-то наши снесли. Приходи, постучи три раза, я буду знать, что это ты.
— Хорошо, тетя Мими. — Исабель расцеловала старушку и, сунув ей в руку смятую бумажку в пятьсот песо, поспешно вышла из ее комнаты.
Выходя, Исабель внимательно осмотрелась. Вокруг никого не было, и она как ни в чем ни бывало, вернулась к своему столику, где ее ждал Рохелио.
— Однако ты долго, — с нетерпением сказал он Исабель. — Где ты пропадала?
— Я нашла старую уборщицу, которая работала еще при Сорайде, — сообщила та. — Кажется, она единственная, кто тут остался из прежних работников, всех остальных новый хозяин уволил. Она мне толком ничего не сказала, но впечатление такое, что здесь происходит что-то странное.
— Нам сейчас главное найти Сорайду, а через нее попытаться разыскать Натэллу, — ответил Рохелио. — Бог с ним, с этим новым хозяином и его заведением.
В этот момент их внимание привлек шум в другом конце зала. Там сидела большая компания молодежи — раньше таких посетителей в «Твоем реванше» не бывало. Это были юнцы лет по восемнадцать — двадцать. Они, перекрывая музыку, что-то выкрикивали, кто-то пытался фальшиво петь. Все, казалось, были сильно возбуждены.
— Пьяные, наверно, — поморщилась Исабель: — Сорайда такого не допускала.
Рохелио также с осуждением посмотрел на веселящуюся пьяную компанию. В это время один из молодых людей попытался встать, но, не удержавшись на ногах, упал. Рохелио почудилось в его фигуре что-то знакомое. Он пригляделся. В этот миг упавшего подняли товарищи, и ему на лицо упал луч света со сцены. Рохелио не поверил своим глазам. Это был его сын Флорентино.
Исабель также узнала его. Даже в темноте зала было видно, как побледнел Рохелио. Она пыталась удержать его, но он встал и решительно направился к столику, за которым сидела шумная компания. Ребята не обращали на него никакого внимания. Рохелио подошел к ним вплотную и строго сказал: