Стискиваю зубы, едва дышу. На панели загорается единица, и мужчина поворачивается полностью ко мне. Его глаза замирают на моих губах, я чувствую невообразимую их сухость. Нужно что-то сказать, не молчать, разрушить возникшее притяжение, разрядить наэлектризованный воздух между нами.
— Как вам Стамбул после Москвы? — мне хватает сил немного приподнять уголки губ в подобие вежливой улыбки.
— Я еще плохо с ним познакомилась. Но уверена, что полюблю этот город всей свой душой. Мне всегда нравился Восток, его традиции, его кухня и культура. Я чувствую, что все вокруг почти родное, словно когда-то я здесь была, но вынуждена была уехать в другую страну.
— У нас в стране большая ценность представляет семья. Семья — это оплот твой жизни. Как отнеслись ваши родные к переезду в другую страну?
— Я сирота, — тут же вспоминаю ложь Серхату, поспешно поясняю: — У меня есть кузен, он живет в здесь с рождения. Вы абсолютно правы, что семья самое главное, без тети и дядя я бы не рискнула оставить страну, в которой родилась.
— Родители?
— Они умерли, — правда в этой череде лжи. Каан понимающе кивает головой, я вспоминаю скупую информацию о нем. Его родители тоже умерли, в этом мы с ним похожи.
Лифт замирает и бесшумно открывает дверки. Вновь меня первую пропускают. Он идет сзади, его взгляд я по-прежнему чувствую затылком, чувствую легкое покалывание между лопатками. Домой, открыть бутылку вина и выпить как минимум два бокала. С этим напряжением нужно что-то делать, пить после каждого рабочего дня не вариант. Одна надежда, что надолго в этом холдинге не задержусь.
— Вас подвезти? — от его внезапного вопроса вздрагиваю, как-то неловко и испуганно оборачиваюсь, нога подворачивается, я теряю равновесие. Доля секунды, оказываюсь в руках Каана Бергикана. Его слишком много в зоне моего личного комфорта. Его тепло. Его запах. Его глаза. Все это сводит с ума. Я еще минуту не шевелюсь, не дышу, а потом вспоминаю, что нужно отстраниться, нужно отсюда уносить ноги.
Он вынужденно меня отпускает, но придерживает за локоть, как только убеждается, что я твердо стою на ногах, убирает руку. Кожу даже сквозь ткань пиджака жжет от его прикосновений.
— Все в порядке?
— Да. Спасибо, что спасли от возможного перелома, а то придется еще больничный оплачивать сотруднику, который и дня не проработал в компании. Это вам зачтется в карму, — я должна дерзить, должна показывать ему свое пренебрежение. Темная бровь взлетает, в глазах застывает вопрос.
— Спасибо за предложение, но доберусь сама. Вдруг еще выставите счет за услуги личного таксиста, боюсь не рассчитаюсь, я еще не настолько богата, чтобы ездить с владельцем холдинга в его личном автомобиле, — все, кажется на этом пора закругляться. Я смеряю молчаливого Бергикана насмешливым взглядом, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, меняюсь в лице и с прямой спиной шагаю прочь от бизнес-центра. В идеале хотелось бы шагать прочь вообще отсюда и навсегда, но пока Алекс за решеткой, я не позволю себе смалодушничать.