Положив ладони на подоконник, оборачивается на меня, и синие глаза лучатся улыбкой. Его губы сжаты, между бровей привычная складка, но глаза… они выдают его с потрохами.
Да он флиртует!
Внутри меня что-то лопается, ломается, рассыпается мелким крошевом сомнения с примесью ужаса. Ужаса от того, что я не должна смотреть на него так, как смотрю, и уж точно не должна испытывать то, что испытываю. И я сейчас совсем не о физическом влечении, это самое меньшее из зол…
Мой безумный искуситель, во что ты меня впутал…
Всё это слишком тонко и сложно, чтобы проанализировать вот так с полпинка. Но то, что он так лихо в очередной раз меня раскусил, уже даже не удивляет. Я действительно хотела сейчас не его самого, а то, что болтается между его ног. Я намеренно отключила все эмоции, чтобы не дай бог не впустить его глубже собственной вагины.
Как же всё это было глупо… Нелепо. Но мы столько уже пережили вместе за эти дни, что я не испытываю стыда, неловкости или ещё чего-то похожего. Это был просто ещё один урок, мягкое напоминание, что его не провести.
Ну и чёрт с тобой, сопляк, хренналион — ноль в твою пользу.
Опускаю босые ступни на мягкий напольный ковёр и прошу о том, о чём давно думала:
— Сыграешь для меня?
Он снова поворачивает на меня голову, и я едва сдерживаю внутренний порыв подойти и убрать с его лба непослушную челку. Потрогать кончиками пальцев губы…
Уголки этих самых губ вдруг ползут вверх:
— Сыграть? На чувствах?
Да уж, маленький засранец, в этом тебе точно нет равных.
— На рояле. Я слышала, как ты играешь. Ночью.
— Ненавижу рояль, — снова отворачивается к окну и гипнотизирует спутанные заросли неухоженного шиповника. — Отец заставлял меня играть. Через силу.
— У тебя хорошо получается.
Он хмыкает себе под нос и едва заметно качает головой.
— У меня всё всегда хорошо получается. Умный мальчик Кай, возьми с полки леденец.
Без какой-либо бравады или бахвальства, как-то слишком устало для его столь молодых лет.
Неужели Игорь третировал собственного сына? Бил? Что за чертовщина творилась за монолитным забором дворца в элитном подмосковном посёлке…
— А впрочем… пошли, — он тушит окурок о ребро зажигалки и, приоткрыв створку окна, выкидывает на улицу. Затем уверенно шагает к двери, на ходу извлекая ключ из заднего кармана джинсов.
Плетусь следом, оглаживая взглядом его обтянутые футболкой широкие плечи, крепкую шею, затылок.
Разве не должны парни в двадцать лет быть щуплыми и угловатыми?
Мои сокурсники в этом же возрасте практически все как один были тощими и сутулыми, поэтому я всегда предпочитала мужчин постарше, отдавая предпочтение не молодости, а зрелости и опыту. Но Кай… он словно не от мира сего. Откуда в нём столько мужественности и в то же время какой-то трогательной нежности?