— Что?! — исчерпывающий вопрос. Хотелось ещё добавить "вылупился", но не стала накалять и так нервозную обстановку.
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Ты придурок.
— А ещё? — он останавливается и пытается прочесть по моему лицу что-то известное ему одному.
Господи, он явно ненормальный.
— Есть ли смысл спрашивать, когда ты меня отпустишь?
Он несколько секунд всматривается мне в глаза, смотрит так пристально, что я ощущаю себя подключенной невидимыми проводками к детектору лжи.
Словно получив ответ на незаданный вопрос — прочитав его в моём взгляде — он заметно расслабляется. Видно, как его напряжённые до этого плечи слегка осели, словно только что он скинул рюкзак с многотонным грузом.
Да что, мать твою, происходит? Может, я должна была увидеть здесь что-то такое, что дало бы мне подсказку, кто он? Может, какие-то фотографии на стенах или ещё что-то, что приоткрыло бы завесу тайны? Но я ничего не увидела, абсолютно ничего! Дом как дом, совершенно мне незнакомый.
Вновь возобновив шаг, мы вместе торопливо, полубегом, засеменили вниз по лестнице, в большой светлый холл.
— Говорить буду я, но если потребуется, помнишь, что должна сказать?
— Мы молодожены, это была просто ролевая игра. Мой сопляк-муж долбаный извращенец.
— Последнее — лишнее, — он криво улыбается и косит взглядом в вырез моего халата, из которого бессовестно вылезла грудь. — Поправь.
Послушно выполняю его приказ (да, господин!) и, не замечая ничего вокруг, словно через тоннель шор смотрю на тяжёлую входную дверь из тёмного, почти чёрного дерева. Через рифленое стекло маленького окошка вижу две тени. Эти люди могут меня спасти! Стоит мне только наплевать на его бредовые указания и рассказать, что меня держат здесь насильно. Но у него Миша. Я не могу так рисковать. Да, пока ничего не указывает на то, что Кай способен его обидеть — у него какие-то счёты со мной, а не моим сыном, но откуда я могу быть уверена, что он не передумает?
Кай кладёт на дверную ручку ладонь и, прежде чем открыть, придавливает меня тяжёлым взглядом. Он говорит совсем тихо, но почему же всё сказанное таким тоном всегда кажется особенно громким?..
— Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно?
— Разберусь без соплей. Ай! Мне больно!
Моё предплечье стиснуто его рукой так крепко, что пришлось непроизвольно вскрикнуть.
— Мне больно! — повторяю уже тише, ощущая, что он послабляет хватку.
— Прости… прости, пожалуйста, я не хотел. Прости, — растерянно повторяет он и рывком убирает руку.
Он выглядит не просто растерянным — виноватым, но мне плевать на его раскаяние. Неуравновешенный психопат, от которого не знаешь, чего ожидать. Вчера ночью он ласкал меня этими руками, а сегодня причинил боль. А я не хочу боли. Я её не заслужила! Ничем не заслужила! Я всего лишь сказала то, что думаю, и если ему это не понравилось, это исключительно его проблемы.