- Тогда зачем ты позвала меня? - прищурился, стараясь уловить изменения в выражении лица девушки, но она лишь пожала плечами и прикусила губу.
- Я... никого больше не помню... А вы говорили со мной недавно, и я подумала, что вы можете помочь, но теперь... теперь я жалею, что позвала вас...
- Тебе не о чем жалеть. Ты все правильно сделала! - огрызнулся, потому что ничерта не понимал, и страх, что девушка испытывала ко мне, раздражал и не нравился моему вампиру, который буквально с ума сходил от этого мерзкого чувства, исходящего от нее мощными волнами.
Кивнув Арго и Санто, которые, надо отдать им должное, никак не отреагировали на мое заявление, что Марина - истинная для меня, я отошел в сторону, позволив вампирам подойдти ближе к цепи и разорвать ее. Пока они освобождали Марину, я отдал приказ Диего прошерстить здание и местность вокруг. Уверен, что Данияр со своими полукровками и обращенными прячется где-то поблизости. Он не просто так устроил это представление. Хотел убедиться, что Марина на самом деле моя истинная пара. Обожженные руки и кровь на цепях - главное тому доказательство.
Когда цепи со звоном упали на пол, Марина поднялась на ноги, опершись рукой о плечо одного из вампиров.
- Вы... отпустите меня? - спросила они дрожащим голосом.
Я склонил голову набок и сделал несколько неторопливых шагов к ней.
- Конечно же, нет. Теперь никогда. Ты моя.
После чего поднял ее на руки, стиснув зубы от пульсирующей боли в кровоточащих ладонях, и вынес Марину из комнаты.
******************
До резиденции мы добирались на моей машине, только за рулем был Санто. Мы с Мариной сели на пассажирское сидение, и всю дорогу я не сводил с нее глаз. Изучал ее. Насколько она была не похожа на ту девушку, которую я видел совсем недавно у собственного особняка. Сейчас она вжалась спиной в дверь и старалась смотреть куда угодно, только не в мою сторону. Несколько раз я попытался расспросить ее о Данияре, но она упорно молчала, лишь тревожно косясь на меня время от времени, а потом и вовсе переведя взгляд на свои дрожащие пальцы, лежавшие на плотно сжатых коленях.
Ментальная сила действовала на нее все так же - нити натягивались, причиняя ей боль. Она кричала, умоляя прекратить эту пытку, и я прекращал, не желая истязать ее. Я понимал, что пока обряд между нами не будет пройден, воздействовать на Марину не удастся, и скорее всего, без обряда она не вспомнит меня и не перестанет бояться.
Протянув руку, я коснулся ее волос, отчего девушка вздрогнула, но потом вдруг повела носом и жадно сглотнула. Изо рта показались острые клычки. Марина резко зажала рот и нос ладонью и уткнулась лбом в окно.