— Пока я в силе, — втолковывала она младшему поколению, — нужно побывать в родных краях. А то пожалует смертушка, и не увидят глазоньки в последний раз родительский дом. Грех это большой, ох, большой грех. Санюшку с собой возьму. Пусть посмотрит на бабушкины истоки, поучится хлеборобскому труду.
Петр знал, что учиться хлеборобскому труду в Шишкино не у кого. Деревенька маленькая, домов в пятнадцать. И доживают в ней свой век пенсионеры. Хлеб они не сеют, урожай не собирают.Старый дом бабушки Евдокии заброшен и давно пустует.Раныне, когда он был поновее, находились на него покупатели. Сейчас же многое сгнило. Приусадебный участок запущен, земля его стала насгоящей целиной. Поэтому Петр Петрович путешествия матери в Шишкино не одобрял. Но он не высказал вслух неодобрения. Пусть, мол, едут, коли хочется.
Когда бабушка кончила тираду в защиту поездки, Саня спросил, выразительно посмотрев на нее:
— Баб, а Вовочку возьмем?
— Это еще зачем? ■— удивилась мама.
— А что, доченька, можно и взять. Дружки-приятели они с Санюшкой. Одному-то мальчонке скучно будет со мной, старой. А вдвоем они, глядишь, и сходят на речку Кудельку
рыбку половить. Ты бы сбегала к Рыбиным, поговорила с его матерью. Пусть отпустит с нами сынка.
Мама вздохнула и покорно кивнула.
В этот же вечер Саня совершил героический поступок — он выучил наизусть целых два стихотворения, которые числились у него ’’хвостами>5’ по литературе. Семин не собирался таким образом умасливать родителей: разрешение на поездку, считай, было уже в кармане. Сане было очень неловко перед Таном и Тией (особенно перед ней) за свою безграмотность и лень. Он решил здорово приналечь на учебники, чтобы заиметь в дневнике максимум четверок.
А у бабушки Евдокии дни были заполнены другими хлопотами. Лишь только Петр и Эльвира уходили на работу, старушка лезла в подполье, выгоняла из ’’комнаты” Тана и Тию наверх. Там ребята завтракали, читали книги, смотрели телевизор. А бабушка тем временем затаривала продуктами ’’Антистат”. Она сновала как челнок, отправляя в нутро корабля банки с компотами, соленьями, вареньями. Евдокия додумалась принести на корабль большой рогожный мешок и полностью засыпала его картошкой. Узнав об этом, внук долго смеялся над родненькой бабушкой.
— Ну, бабунь, ты даешь! Такую невидаль, как картошка, потянем за тысячу верст!
— И потянем! — защищалась старушка. — У них там нет картошки, я знаю. Видела, чем они питаются — зубной пастой.
— Да не паста это, а концентрированное питание, — объяснял Саня.
— Все равно похоже на пасту! — упорствовала Евдокия и обращалась к Тии и Тану. — Ведь нет у вас там картошки?