— Как же это ”не едим”? — удивилась старушка. — Я же видела, как вы с Таечкой у нас за обе щеки нашенскую еду наминали. Только треск шел...
Тан приложил палец к губам. Евдокия Петровна поняла, что об этом пока лучше помотчать, и решила подмаслить хозяевам:
— Значит, такая роскошь только для гостей. Уважаете, выходит, нас. Хорошие вы люди!
Но мальчик почему-то не поддержал разговора относительно ’’уважения”. А Евдокия Петровна и не настаивала. Ока считала, что уважение между людьми — вещь обязательная. Бабушка начала греметь кастрюльками, расставлять банки в шкафчики. Когда все было засунуто в нужные ячейки, старшая Семина поинтересовалась:
— А готовить-то, милок, на чем?
Тан показал рукой на четвертый белый стол, расположившийся чуть поодаль от трех остальных.
— Что ты, сердешный, чай, на столе не варят?! — испугалась Евдокия.
—- Поставите, бабушка, кастрюлю или сковородку на этот самый ”стол”, — терпеливо втолковывал ей Таи, — нажмете на голубую кнопку, которая выходит из ножки стола. Когда еда будет готова, нажмете на красную кнопку...
— И все? — недоверчиво спросила Евдокия.
— И все, бабушка! — засмеялся Тан. — Теперь я пошел к ребятам. А вы чувствуйте себя как дома.
— Погодь, милок, погодь! — остановила его Евдокия. — Ты скажи этим неслухам, чтобы отдохнули немножко и сходили на этот, как ею... ”Анти...”, все забываю... Так и просится на язык антихрист...
— ’’Аитистат”, — подсказал Тан.
— Во-во, — закивала Евдокия. — Пусть притащат оттуда картошку. Без нее, родимой, ни суп не сваришь, ни второе не приготовишь...
— Хорошо, Евдокия Петровна! — успокоил ее мальчик. — Картошку мы вам доставим.
ЛАВРУШЕЧКА ГЮ-СОСЕДСКИ
Первый день пребывания в Колонии прошел у наших путешественников в хлопотах по обживанию помещений. Особенно тяжело пришлось Сане. Мальчишкой он был невнимательным и сначала никак не мог уяснить, в какой стене что расположено. Но в конце концов Семин догадался, что нужно сделать для тою, чтобы хорошо изучить новое жилище. Он прошелся вдоль всех стен и нажал на все открывающие устрйства. Когда все шкафы и шкафчики, ящики и ящички и двери были*>1 выдвинуты и распахнуты, мальчик сел в кресло и начал заучивать наизусть.
— Слева ванная, прямо —- посуда, — бубнил он, — сзади шкаф для одежды...
Стрелки часов ползли уже к полуночи, когда Саня запомнил интерьер комнаты. Тогда он задвинул все, кроме кровати, свалился в белоснежные простыни и уснул крепким сном.
Утром мальчика разбудило яркое солнышко, залившее лучами всю комнату через прозрачную стену-окно, и мелодичное пение птиц. Саня вскочил с постели, помахал немного руками и помчался в ванную. Там он плеснул водой в лицо, промокнул его мягким полотенцем и, даже не соблазнившись душем, побежал к друзьям.