На самом же деле женщины у аиллуэ имеют как бы не больше прав, чем воины, и уж точно их роль в жизни клана важнее: аиллуо-воину только и дел, что ходить в походы чести за ушами, да хвастаться перед другими на площади-алларэ перед Большим ааи и Великим древом, складывая стихи о своих подвигах. На женщинах — собирание съедобных плодов, уговаривание растений при постройке своего дома-ааи, да и утварь в доме у кустов и деревьев выпрашивают они. На женщинах — всё, что касается уолле до получения мальчиком первого копья, а с девочками возятся они и вовсе до их брака. На женщинах — лечение от болезней (раны лечат мужчины).
И на них же, не в меньшей степени, чем на Великом Вожде — соблюдение обычаев, а также запретов-уарро, наложенных старейшинами. Случись кому-то нарушить запрет, и первыми крик поднимут именно женщины, по самой природе своей больше склонные постоянно уделять внимание отношениям и мелким, бытовым действиям окружающих, чем мужчины, и так же постоянно обсуждать их между собой. Мужчина — воин, поэтому он следит более всего за тем, как ведут себя другие мужчины в делах воинских: как совершенствуют свои умения, как держатся в битве или сражении один на один, как справляются с руководством другими воинами, будучи выбранными в военные вожди, и тому подобное. Воин вряд ли обратит внимание на то, что другие едят или как разговаривают с чужими уолле. А вот женщина…
Да и с брачными обычаями не всё так просто. Отнюдь не всегда, отправляясь за будущей женой в соседний клан, воин надеется на случайную удачу. Гораздо чаще он уже подыскал себе подходящую юницу (или чью-то жену, какая разница). В повседневные упражнения воинов входит, между прочим, тренировка умения подобраться к чужому аиллоу вплотную, а то и проникнуть внутрь, понаблюдать и рассказать об увиденном, а в доказательство показать на алларэ приметную вещь, взятую у чужих. (И обратно: воины учатся охранять свой посёлок, и делается это на полном серьёзе — пойманного чужака ставят к столбу пыток — а ты не попадайся.) Понятно, что юнцы, обучаясь таким образом, и пару себе присматривают. А кто поумнее, и договориться с ней умудряются.
Кстати, пребывание умыкнутой женщины в качестве лаллуа — отражает мудрость многих поколений народа: за проведенные в таком статусе бок о бок с воином месяцы женщина успевает его узнать и к нему привыкнуть — или окончательно понять, что он ей в мужья не годится. Отказавшись дать ему брачные обеты, она переходит как лаллуа к другому воину — и обычно уже по собственному выбору.
(Тут надо сказать пару слов про те самые праздники. Дело в том, что альва готова к зачатию два, редко три раза в год. Этот период длится у неё несколько недель; по обычаю, всё это время муж её должен быть при ней: его даже не позовут в поход чести, это уарро. Старейшие женщины клана, а особенно Главная женщина, умеют разговаривать с телами молодых аиллуа, сдвигая в известных пределах их «особый период» — как раз таким образом, чтобы приходился он на время сразу после праздника брачных обетов.)