Я боялся пошевелиться. Вдруг малейшее движение может рассеять образ этой величественной женщины?
Она устроилась на кровати таким образом, чтобы я не мог до нее дотянуться. Вдобавок ко всей этой пытке, Лолита начала играть с застежкой своего лифчика между чашечками. Такие бюстгальтеры сотворил сам дьявол, не иначе.
— Я жду, — промурлыкала Поклонская. — Алекс.
Будто кот, облизывающийся на сметану, я наблюдал за ее мастерским исполнением ведущей роли. Она провоцировала меня, дергая красный бантик над застежкой.
Когда я осознал, что затеяла Лолита, то с трудом удержался на ногах от прилива эйфории к конечностям.
Она хотела подчиняться мне.
Слишком прекрасно, слишком мучительно, чтобы стать правдой…
Басовитым генеральским голосом я отдал первую команду.
— Сними его.
АЛЕКСАНДР
Одним ловким движением Лолита заставила бюстгальтер распахнуться и упасть на простыни. Я почти забыл, как дышать, глядя на ее обнаженную вздымающуюся грудь. Ничего так остро не желал, как обхватить идеальный розовый сосок губами…
Стиснув зубы и понизив голос до опасного хрипа, я принял поводья, которые Поклонская мне добровольно вручила.
— Потрогай себя, милая.
Лолита опустила один изящный пальчик в свои трусики.
Я сдавленно выдохнул воздух, который держал в легких до тех пор, пока пламя не объяло их.
— Хорошая девочка.
Упрямая маленькая шалунья, не делающая ничего из того, о чем я просил ее на работе, превратилась в покорную женщину, готовую подчиниться и удовлетворить мои самые низменные эротические потребности.
Она дразнила свой клитор, ласкала свое чувственное, божественное тело и сжимала соски в соответствии с моими точными инструкциями. Она была полностью под моим контролем. Лолита могла остановиться в любой момент, упереть руки в бока и отказаться плясать под мою колом стоящую дудку, оставив меня задыхающимся, будто рыба на суше.
Наверняка эти мысли невероятно возбуждали ее.
Лолита понимала, что ее сладкая уступчивость заряжал меня сильнее любого наркотика в мире.
Как только шатенка тяжело и судорожно задышала, приближаясь к оргазму, я приказал ей прекратить. Поклонская разочарованно всхлипнула, но вытащил руку из-под кружевной ткани, влажной и прилипшей к ее коже.
— Сними их. Покажи мне, как сильно ты промокла.
Она беспрекословно подчинилась, сделав все так, как я требовал. Стянула трусики вниз с мучительной медлительностью. С трудом переводя дыхание, я изучал влажные медово-каштановые кудри над ее блестящим лоном. Видеть ее полностью обнаженной — все равно что открыть захватывающее дух, давно разыскиваемое сокровище.