— Ооо… ох, Герман! — вскрикнула я, почувствовав повторный пик экстаза.
Герман кончил вместе со мной.
Тому предшествовал небрежный ритм, прежде чем мужчина остановился совсем.
Ладонями он оперся о стол по бокам от моих бедер и наклонился вперед, нависнув над моей головой. Прерывисто дыша, я изо всех сил пыталась найти хоть каплю влагу во рту и с благоговейным трепетом смотрела на самого лучшего любовника на свете.
С низким ворчанием Ермолов вышел из меня. Когда он отошел на шаг, я почти почувствовала себя одинокой и… пустой без него. И часть меня знала, что это неправильно, недопустимо.
Произошедшее вряд ли когда-нибудь повторится, поэтому я не должна привязываться к этим волшебным ощущениям. Не должна обнадеживать себя ложными надеждами.
Я приподнялась с лопаток и села на островке, прижав колени груди. Смотрела за тем, как мой голый босс завязал использованный презерватив в узел и выбросил его в мусорное ведро. Когда он повернулся, я прикусила изнутри щеку, потому что желание услышать от него любой комментарий отзывалось щемящей болью в сердце.
Ермолов промолчал, бросив в мою сторону короткий взгляд.
Он не выглядел расстроенным, однако и особой радости на его лице так же не отмечалось.
Безразличие?
Да, верно.
Я видела в его глазах безразличие.
Что бы он ни пожелал, это перестает быть для него захватывающим, когда все-таки это оказывается в его власти.
Герман потянулся за боксерами, по-прежнему не глядя на меня. Я спрыгнула с островка и быстро схватила свои розовые трусики. Не оглядываясь, прижала крошечный клочок ткани и животу. Подняла с пола футболку и спешно натянула через голову.
Я позволила этому мужчине воспользоваться собой.
— Лера, — спокойным тоном произнес Ермолов.
Я зажмурилась на мгновение.
На что вообще рассчитывала…
— Приятных снов, Герман Давидович, — пропищав это, выбежала из кухни со стыдливо опущенной головой, мечтая поскорее добраться до спальни, запереться там и в очередной раз напомнить себе, какая же я все-таки дура.
Неужели моя жизнь всегда будет чередой исключительно дерьмовых, ошибочных решений?
Я почти не спала.
Большую часть ночи лежала без сна, пытаясь понять, что, черт возьми, натворила и что, ради бога, мне делать дальше, как себя вести в его присутствии. Бесконечно переворачиваясь с бока на бок, в конце концов, накрыла голову подушкой со звоном будильника.
Утро подкралось незаметно. Оно проникло в узкое панорамное окно спаленки с тусклым светом холодного октябрьского рассвета. Укутавшись в теплое одеяло, я перебралась с кровати на пол, чтобы немного понаблюдать за нескончаемой динамикой Москвы. Я предпочла бы провести вот так весь день, но случившееся на кухне не отменяло моих рабочих обязанностей.