Эдмер приподнял брови ровно на то количество миллиметров, которое выражало бы его недоумение наиболее полно.
— Личное пространство? — переспросил он, словно я сказала что-то на незнакомом ему языке.
Ну да, эка невидаль в этом махрово-патриархальном мире — личное пространство девушки, которая вовсе не желает быть зажатой между телами двух драконов, словно котлетка.
— Да, знаете, это когда кто-то не хочет, чтобы к нему слишком тесно приближались. Прямо как вы ко мне сейчас!
Я приготовилась ко всему. Ну, то есть вообще ко всему — даже тому, что меня прикажут казнить. Но неожиданно изард усмехнулся и отпустил мою руку. Поправив чуть задравшийся рукав, он со всем снисхождением посмотрел на бледного Кинреда.
— Мейт Файм, вам нужно лучше воспитывать своих наездников. Вернее… Наездниц.
— Да, мой лорд! — не стал спорить начальник и одарил меня гневным взглядом.
Вот же ящерица крылатая! — я послала лучи ментального гнева в спину отвернувшегося от меня изарда. Воспитывать он меня велит! «Поучайте лучше ваших паучат». Вернее, амари, раз уж ей выпала эта сомнительная радость стать невестой его драконьего тиранства!
— Вы в порядке, Вивьен? — сухо поинтересовался Эдмер состоянием своей избранницы.
Та закивала, боясь его разочаровать. Сдается мне, будущая жена изарда должна уверенно держаться на драконе. Желательно, без помощников. Но на такое решится не каждый мужчина — что уж о женщинах говорить!
— Все чудесно, светлейший, — проговорила она, но ее голос предательски дрогнул. — Благодарю!
Этим «светлейший», похоже, и удовлетворился. А дальше ему захотелось отчитывать и карать. Впрочем, принялся он за это с исключительно каменной сдержанностью: видимо, самую пылкую злость выплеснул на меня.
Он подозвал к себе виновато сгорбившегося Фрама Пура — вместе с Вигом, который теперь имел самый помятый вид. Что им сказал, я не расслышала — но мужчины переглянулись с таким видом, словно им пригрозили купировать самые важные мужские органы. И это не головы.
Удовлетворившись, что его слова произвели нужное впечатление, Эдмер развернулся и пошел прочь. Фрам Пур еще попытался как-то перед ним оправдаться, побежал следом, словно напрудившая лужу собачонка. Но одна фраза изарда, брошенная на ходу — и он отстал, сокрушенно опустив плечи.
А лорд направился к своему дракону — огромной зверюге в серебристой чешуе. Я слышала, когда-то давно их вывели нарочно для лордов Стальных лесов и уже много лет бережно хранили этот редчайший вид.
Я даже знала, как зовут стального мускулистого красавца — Тургар. И странное дело — даже рядом с ним Эдмер Ларран не выглядел маленьким слабым человечком. Вот, во что превращают людей гордость и непомерное чувство собственного величия!