— Поднимайте ее! Поднимайте! Голову держите!
— Убилась! — взвизгнула женщина сбоку. — Расшиблась! Позовите Годмана!
Ее раздражающе звонкий голос воткнулся в уши, заставив голову зазвенеть, словно пустая склянка. Я попыталась шевельнуться и поняла, что лежу… или вишу у кого-то на руках. Сильных таких, удобных ручищах.
Вокруг много людей: все гомонят, причитают и обсуждают — меня.
— Разойдитесь! — велел уверенный твердый голос.
Мужской. Наверное, кого-то из инструкторов по верховой езде и заодно владельца этих самых рук. Меня слегка закачало, понесло вверх. Грохнула дверь, и слишком яркий уличный свет сменился приглушенным — похоже, от окна сбоку.
Стало тише — видно, сочувствующие остались снаружи.
Я попыталась открыть глаза, но не смогла разлепить веки. А уж шевельнуться и вовсе не хватало сил. Будто тело было не мое. Совершенно не знакомое — и я пока не могла понять, где ноги, а где руки, хоть они должны быть на положенных им местах.
Надеюсь, меня не парализовало?!
— Что случилось?! — грянуло откуда-то сверху. — Мать Всевидящая! Что с ней?
С лошади упала — чего непонятного? Приземлилась, видно неудачно. Ох-х…
Но, помимо всей ситуации, что-то еще настораживало меня неправильностью. Однако сотрясенный мозг отказывался понимать, что именно.
— Успокойтесь, Годман. Она упала с дракона, — ответил за меня мой спаситель. — Но вполне цела.
Значит, правильно помню. Кстати… Разве имя того жеребца, с которого я рухнула, было — Дракон? Нет, кажется, его звали по-другому… Хотя я уже не уверена.
Носильщик осторожно уложил меня на что-то мягкое — похоже, диван. Кто-то тихо переговаривался в стороне: я ощущала чужое липкое внимание.
— Ты! А ну иди сюда! — гневно рявкнул второй мужчина, явно старше того, кто тащил меня на руках. — Лекаря сюда, быстро!
Да, лекарь мне сейчас точно не помешает. Все мышцы ломит и дышать тяжело: одежда стала такой плотной, словно грудь заковали в корсет.
Раздались торопливые шаги, снова хлопнула дверь — и стало совсем тихо.
— Вы меня слышите? — мои виски обхватили потрясающе теплые ладони.
— Слышу, да, — еле выдавила я.
И наконец открыла глаза. Передо мной на возмутительно-непростительном расстоянии было лицо незнакомого мужчины. Красивое, мужественное такое лицо, которое легко можно представить на рекламном плакате дорогой туалетной воды. Но оно было тут, очень близко, а холодные серо-голубые глаза незнакомца словно бы облепляли мои щеки изморозью.
Так, не припомню, чтобы в том конно-спортивном клубе, куда я приехала покататься на лошадях, был такой симпатичный инструктор. Записалась бы лучше к нему!
