Чернобыль в нашей памяти (Адерихин) - страница 18
27 июня 1986 года мы по железной дороге прибыли в Чернобыль. Первое впечатление — ярко красный асфальт в городе. Мне показалось, что это кровь. Первая эмоция — ужас. Как потом оказалось — от вишни. Они созрели, их никто не убирал, они падали на асфальт. В городе было очень тихо, жителей к этому моменту уже выселили.
Пока полк разгружался, мы с командиром поехали искать, кому доложить о нашем прибытии. Поехали в горком партии, который уже превратили в штаб ликвидации аварии. В горкоме люди ходили в респираторах и странной военной униформе, до этого явно долго лежавшей на армейских складах.
В штабе никто не знал, что с нами делать. Они не знали, куда девать людей. Вот мы прибыли, а что нам делать — неизвестно. Поэтому поначалу нам приказали встать лагерем. Несколько дней на это у нас ушло. Когда мы были готовы, нас. перегнали в другое место, на границу тридцатикилометровой зоны.
«…Мы искали все большие и маленькие ручейки, впадающие в реку Припять…». Леонид Бронфен (слева) в Чернобыле.
Фото: Личный архив Леонида Бронфена
Далеко не сразу, но нам привозили врачей. Они рассказывали, что можно есть, а что нельзя. Во время одной из лекций выяснилось, что грибы есть нельзя. А мы уже и собрали, и супчик из них сварили. Мы многого не знали из того, что нельзя. Например, рядом с нами машиной сбили косулю. Ну не пропадать же такому количеству мяса. Съели. А потом оказалось, что нельзя.
Я служил старшим помощником начальника штаба полка. Вёл документацию. Пофамильно записывал, кто, когда, и какие зоны посещал. Это было необходимо для начисления денежного довольствия, разные зоны — разные суммы. Ну и разные дозы облучения.
Перед полком стояла сложная задача — мы не должны были допустить попадания грязной воды из чернобыльских водоёмов в Чёрное море. Мы искали все большие и маленькие ручейки, впадающие в реку Припять. Из Карпат привозили какой-то специальный, встречающийся только там камень, впитывающий в себя радиацию, и таким образом очищающий воду. Из этого камня, привозимого к нам железнодорожными составами, мы строили дамбы. Перегородили практически всё. Это была тяжёлая работа, которую надо было сделать максимально быстро, до сезона дождей, а он вот-вот должен был начаться.
Вначале была идея спровоцировать дожди, такие технологии уже тогда существовали. А потом сделали всё с точностью до наоборот — тучи над Чернобылем стали разгонять. Над Чернобылем дождей не было. Иначе бы радиация распространилась на гораздо большую территорию.
Я часто вспоминаю могильники с техникой, набравшей радиации столько, что на ней, технически полностью исправной, работать нельзя. Огромная площадка, по границам насыпан земляной вал. Некоторые машины отмывались на пунктах дезактивации, некоторые — нет. Те, которые «не отмывались», сразу отправлялись в могильники. Навсегда.