Чернобыль в нашей памяти

© Калининградский областной союз инвалидов «Чернобыль», 2020

© Издательство «Калининградская Книга», 2020

Анжелика Майстер,

министр социальной политики Калининградской области

Фото: Министерство социальной политики Калининградской области

- Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, я училась в выпускном классе в г. Советске. Сначала информации о взрыве реактора в газетах и телевизионных новостях почти не было, но люди уже говорили о страшной беде и экологической катастрофе. Потом нас всех предупреждали, что лучше не выходить из дома, закрывать форточки… Конечно, мы даже представить не могли, насколько опасно такое «облако», какие последствия и проблемы со здоровьем ожидают тех людей, которые работали на месте аварии или проживали рядом.

Сейчас по долгу службы я часто встречаюсь с ветеранами — ликвидаторами аварии, не понаслышке знаю их проблемы и чаяния. Всем ликвидаторам и людям, подвергшимся радиационному воздействию, выдаются удостоверения государственного образца, нуждающимся в улучшении жилищных условий — сертификаты на покупку квартиры. У каждого человека — своя история, стараемся помочь каждому. Не могу не отметить мужество самих ликвидаторов и поддержку их близких, а также активность общественной организации «Чернобыль» и ее бессменного председателя Михаила Ойсбойта.

Михаил Ойсбойт, председатель Калининградского областного союза «Чернобыль».

Фото: Александр Подгорчук / портал «Клопс»

— Мне всегда было трудно объяснять простые вещи. Например, зачем мы выпустили этот сборник. Ответ прост: затем, что мы там были. А ещё затем, чтобы то, что мы помним, не утонуло в массе красивых, но пустых слов, придуманных журналистами. «…Герои-чернобыльцы, ценой своих жизней спасшие человечество от большой опасности…»

Я не хочу, чтобы в этой словесной «красоте неземной» утонули наши страхи, разочарования, сбывшиеся и несбывшиеся надежды и многое другое. Я не хочу, чтобы в этом утонула правда, как мы её видим и помним.

Например, правда о том, что именно в Чернобыле родился никогда ранее не слышанный показатель «человеко-жизни». Нет, я не ошибся. Не «человеко-часы», а именно «человеко-жизни». Это звучало примерно так: «…Работа на таком-то участке обойдётся в столько-то человеко-жизней…» Всем было понятно, что работа на кровле взорвавшегося блока, где «фонило» от сотен до тысяч рентген, повлечёт если не мгновенную смерть, то смерть в обозримом будущем. В каком? Через год, полтора, десять. Тогда этого никто не знал.

Главный инженер Чернобыльской АЭС сказал: «Мы к этой аварии шли размеренным солдатским шагом». Катастрофа была как бы исторически запрограммирована. Долгое время казалось, что наши игры с мирным (и не только) атомом — это очень легко, мы знаем об этом всё, и у нас всё под контролем. Оказалось, мы сильно ошиблись…