– Было такое. А откуда вы узнали?
– Есть список офицеров и бывших сотрудников сыска…
– А полицейский архив, картотека преступников сохранились?
– Насколько я могу судить, картотека в целости и сохранности.
– Вот как?.. Мне ведь довелось видеть, как все это было выброшено в амбар при здании полиции на Лебедянской. Ценные документы кучами валялись на земляном полу в страшной сырости. Более того, когда в усадьбе расположилась проходившая через город воинская часть, то солдаты, сбив замок с амбарной двери, стали пускать документы на самокрутки!
– Ужасное отношение к архивам! Варварство!.. Так вы сами ушли с должности или…
– Начальник подотдела из-за моего дворянского происхождения посчитал меня неблагонадежным. Сделал все, чтобы я был уволен.
– Но как же вы сводите концы с концами?
– Продаю на базаре сохранившиеся фамильные драгоценности, составляю всякого рода прошения в Комиссариат. Огородец у меня, садик какой никакой.
Кузовлев с грустной улыбкой коснулся пальцами края шляпы и, постукивая тростью, тронулся в обратный путь. Я понаблюдал за ним, а потом переключил внимание на указанную усадьбу. Поборов искушение тихонько пробраться к амбару, решил для начала посоветоваться с начальником Угро.
Светловский встретил меня в кабинете ошеломляющим известием.
– Пока тебя не было, Плешивый отдал концы!
– Как? Ему же стало легче!
– Как оказалось, не надолго… Умер в присутствии доктора, который и сообщил мне об этом.
– Но как только о смерти проведает Белый, Шкету конец! Бандюга подумает, что Плешивого прикончили мы!
– Я наказал Журкину прикрыть лазаретную дверь на ключ и помалкивать.
– А наши знают?
– Когда доктор заглянул в кабинет, все были на заданиях… Кстати, Скворцова на станции сменил Гудилин. В помощь ему я отрядил Карпина и Щербинина. Матрос там слишком примелькался, теперь он занялся делом «затейников».
Испытывая чувство тревоги, я присел на край стула и рассказал о встрече с Кузовлевым.
– Это любопытно, – сказал Светловский, прослушав мой отчет. – Говоришь, усадьба третья от перекрестка по Скатной?
Подойдя к висевшему на стене плану c кварталами и улицами, он уверенно ткнул пальцем в нужное место.
– Дроздовы тут проживают, бывшие мещане. Не слышал, чтобы хозяин занимался чем-то противозаконным. Хотя, кто знает… Да, помню, что он охотник, имеет разрешение на отстрел дичи… Мы вот что сделаем, Данила. Придем к Дроздову и заявим, что ищем пропавшую охотничью собаку. Проверим и тот амбар. Пусть потом жалуется!
Дроздов, жилистый человек с тяжелым взглядом карих небольших глаз, встретил нас на пороге своего каменного дома довольно холодно. Как и его собака, показавшая нам свои крепкие желтые клыки. Хозяин сердито цыкнул на нее.