Вот тогда-то я чувствую легкий ветерок там... где его быть не должно. Чертова чувствительность.
Нет. Невозможно. Не может быть, чтобы люди видели мое чертово нижнее белье три дня подряд.
Я бросаю веревку и тянусь назад здоровой рукой, ощущая правоту своей догадки — часть моих коротких, спортивных спандексных шорт заправлена прямо в задницу. И надо сказать, что это большая их часть, поскольку это спандекс, а спандекс сидит идеально только, если все швы целы.
— Там написано... «Военная зона»? — спрашивает Роман между попытками сдержать ржач. — Все, что я вижу, — это «НАЯ» и «ЗО».
Вот черт.
Серьезно?
— Вообще-то, «Опасная зона», засранец. — Как будто сей факт заставит его перестать ржать. На самом деле, могу поклясться, что он ржет еще сильнее.
Я не могу сейчас пойти переодеться. Ведь соревнование в самом разгаре.
Схватившись за веревку и не обращая внимания на смех, я начинаю подниматься по стене. Когда он начинает напевать где-то подо мной «Опасная зона», я закатываю глаза. Звучало круче, когда я напевала то же самое утром.
— Ты такой ребенок, — кричу я через плечо, все еще взбираясь и слыша звук моих шорт, разрывающихся с каждым дюймом, который я преодолеваю на стене.
Просто замечательно.
— И это говорит мне девушка, у которой нет ни одной пары нормального нижнего белья.
Я хмуро смотрю на пустой воздух над собой, продолжая подниматься.
— Ничего не могу поделать с тем, что я не занудный человек, — говорю, пытаясь обыграть это. К этому моменту люди, видящие мое нижнее белье, перестают для меня существовать. Я определенно покупаю простые девчачьи труселя.
Роман смеется и начинает петь песню, а я тем временем перебираюсь через стену.
— Подожди меня, Гусыня! — кричит он, а я смотрю на него сверху вниз, пока он насмешливо улыбается, быстро справляясь со стеной.
Как только Роман пересекает вершину и присоединяется ко мне на платформе, хватает шест перед нами и скользит вниз, как дежурный пожарный. Я жду, пока он не спустится вниз, чтобы проделать то же самое.
В ту же секунду, как мои ноги коснулись земли, начинаю бежать, посылая какого-то парня, который присоединяется к этой проклятой песне с Романом. Следующая часть — самая трудная, так как мы должны ползти по грязи. По крайней мере, это позволит скрыть мое нижнее белье, учитывая, что я собираюсь изваляться в грязи.
Как бы мне не хотелось тратить на это время, я не хочу, чтобы моя умная рука была грязной, поэтому я хватаю пластиковый пакет, который я спрятала в носке, и разворачиваю его, быстро работая.
Замечаю, что Роман молча наблюдает за мной, но не в жутком смысле «типа я бы сейчас облизал твой бугорок». Как только закрепляю пакет на своей умной руке, начинаю ползком на животе скользить под сеткой, и Роман присоединяется ко мне рядом, все еще ухмыляясь, но, по крайней мере, он больше не поет.