– У него что-то вроде пулевого ранения в правом боку и огромная ножевая рана на тыльной стороне руки, – сказала я ему.
Кивнув, доктор приступил к работе. Он открыл свою сумку с принадлежностями и, казалось, нашел все необходимое. Доктор начал с бока Костаса – раны чуть выше бедра – а его помощник был на подхвате, подавая различные инструменты и прочее.
Мне нужно было сделать хоть что-то, потому я взяла из шкафа тряпку и смочила в прохладной воде. Боясь помешать, я села возле головы Костаса и положила ему на лоб прохладную ткань.
Его глаза затрепетали, открывшись ровно настолько, чтобы наши взгляды встретились, но спустя мгновение Костас снова их закрыл, отчего сердце сжалось в груди. Я никогда прежде не видела Костаса таким уязвимым и слабым. Должно быть, ему ужасно больно.
– Вы вкололи ему обезболивающее? – спросила я, заволновавшись, что муж сильно страдал.
– Да, – отозвался доктор, – но самую минимальную дозу. Он не любит подобные препараты.
После этих слов я поняла, что доктор не первый раз латал моего мужа. И задумалась, сколько раз Костас уже был близок к смерти. А сколько еще ранений будет угрожать его жизни в будущем? Как долго я буду с ним, пока его жизнь – или мою – не отнимут? Я вышла замуж за влиятельного человека, которого многие хотели бы видеть поверженным. Каждый наш день вместе – будто одолженное время.
При этой мысли я с трудом подавила рыдания. Если бы я по-прежнему оставалась с кем-то вроде Алекса, подобного бы никогда не случилось. Мы бы жили безопасной жизнью и заучивали роли для выпускных спектаклей. Хотя нет, не так. Если бы я все еще была с Алексом, мы бы уже закончили университет.
Но тогда я бы никогда не встретила Костаса. И не узнала бы, каково это – влюбиться в мужчину, способного поглотить каждую частичку твоего разума, тела и души.
Я никогда бы не нашла себя. Свою цель в жизни. Мои отношения с Алексом были безопасными и даже скучными. В отличие от Костаса, он не заставлял мое сердце биться так сильно. Учиться мне нравилось, но не вызывало такой страсти, как создание «Граната». Алекс был мил, но не бросал вызов, как Костас.
У меня бы не было Зои. С темными волосами, как у ее отца, и моими голубыми глазами. Она взяла от нас только самое лучшее. Зои была еще малышкой, но я уже знала, что ей будут присущи наши качества. Моя дерзость и решительность, сила и храбрость Костаса.
Тогда этого не понимала, но только выйдя замуж за Костаса, я, наконец, нашла свое место в этом мире. Не на сцене театра и не на встречах с друзьями. Мое место здесь, на этом острове, в этом отеле с моим мужем и дочерью. Мне нравилось быть женой Костаса и мамой Зои.