Договорить так и не удалось. Если честно, всё, что случилось со мной походило на какой-то страшный сон. Да, страшный, но я воспринимала это не более чем, как обычный кошмар. А если попытаться принять произошедшее за действительность…
В голове, словно вихрь разноцветных бабочек, опять закружились лоскутки воспоминаний. Первое и самое яркое из них еще до начала нападения: я стою в небольшом дворике, возле служебного входа «Клетки», и жду Алёну. На часах полчетвертого утра — из-за какой-то незапланированной инспекции менеджер отпустил нас пораньше.
Второе уже более блеклое — звук приближающихся шагов и вопросительное «Катя Сватова?» чужим голосом. Передо мной стоит широкоплечий мужчина. Лица не разглядеть — то спрятано за низко надвинутым козырьком черной бейсболки. Но я отлично чувствую его взгляд на себе: тяжелый и жуткий. Мужчина что-то говорит о какой-то Лукашиной или Лукиной (не помню) и делает шаг ко мне…
И третье почти бесцветное — я бегу, несусь на всех парах к спасительной двери клуба. Плечо горит огнем, в глазах двоится, то ли от слез, то ли от раскалывающей голову боли. Незнакомец тоже бежит, я ощущаю его дыхание за спиной и кричу сокровенное «спасите». А затем наступает темнота…
— Эй, Кать, ты как? В порядке? — донесся до меня обеспокоенный голос Лизы.
— Да. Просто никак не получается вспомнить ту фамилию, — я пригладила на руках, вставшие дыбом маленькие волоски. Нет, пусть это останется просто сном.
Таким сном, который никогда не сбудется.
— А этот ваш охранник, Витя, тоже не разглядел того типа?
Я отрицательно качнула головой, напомнив себе в десятый раз о том, что нужно обязательно поблагодарить Витю при встрече. Именно он тогда меня и спас. И он же вызвал скорую, и рассказал Диме с Лизой, а затем — полиции, что со мной произошло. К сожалению, поймать типа, избившего меня, сразу не удалось и теперь его усиленно — ну, во всяком случае, я так надеялась — искали, попутно пытаясь разгадать мотивы его поступка. Я и сама пыталась. Но, сколько бы не думала, ответа не находила. Полиция же склонялась к версии, что это просто какой-то очередной псих, помешанный на тансовщице, то есть на мне. Тогда причем здесь та загадочная «Лукашина-Лукина»? Ничего не понимаю.
— Ладно, завязывайте с этими мрачными разговорчиками, — бодро откликнулась Булкина. — Давайте лучше… — она растерянно огляделась по сторонам, будто у меня в палате где-то были припрятаны игровые аттракционы.
— Согласна! Давайте лучше лекции по зарубежке почитаем, — решила внести свой «позитивный» вклад в наш досуг Лизавета.