Трогаю припухшие соски, они еще темно-розового цвета, грудь налита возбуждением. Смотрю, что на ней несколько укусов и засосов, провожу по ним пальцами. На шее тоже засосы, осматриваю себя внимательнее, на бедрах синяки от пальцев, а на запястьях красные борозды от наручников.
Это некий фетиш, мне нравятся следы, оставленные на моем теле. Я получаю от этого моральный оргазм. Меня пометили, ставя знак принадлежности, это так примитивно, так по-животному порочно.
Лежа в ванной, пытаюсь понять причину своего поведения. Мне нравится власть мужчины над моим телом, именно власть и подчинение вызывает сильнейшее удовольствие. Мои оргазмы не сравнить с теми, что были до этого, казалось, что все, что было, так, жалкое подобие сексуального удовлетворения. Интересно, я так реагирую только на Марка или вообще на всех, кто захочет сделать меня своей нижней? Ведь так это называется?
О прошлых отношениях и думать не хочется. Закрываю глаза, откидываюсь на бортик ванны, тело отмокает в горячей воде, мышцы расслабляются. А перед глазами мой Господин снова имеет меня. Его грубые ласки, укусы, поглаживания, шлепки. Все это приносило удовольствие, даже то, что мои руки были скованы наручниками. Его приказы, наказания за неповиновение.
Руки сами ласкают грудь, спускаются к животу, к промежности, хочу снова чувствовать его в себе. Провожу пальцами по половым губам, разводя колени шире. Клитор уже увеличился, ласкаю его, хочу снова кончить, хочу испытать эти болезненные судороги тела.
Тело помнит, как член Марка дергался внутри меня, как становился больше, наливаясь возбуждением, как доставал до шейки матки. Увеличиваю трение, по телу иголками проносится надвигающийся оргазм. Марк кончал, я кончала на нем, принимая его сперму. Кончаю и сейчас, хриплый стон из груди, сжимаю ноги, часто дышу.
Оргазм не такой сильный, но дает облегчение. Я стала озабоченной и одержимой сексом. Впереди выходные, надо все обдумать, надо, в конце концов, разобраться в себе и поговорить с Марком Альбертовичем. Быть игрушкой для удовлетворения его замашек Господина я не собираюсь. Нет, с меня хватило делить одного мужика с другой женщиной и быть тайной любовницей и утешением.
Марк
– Ну, наконец-то самый замечательный мальчик на свете соизволил появиться.
Артур громко рассмеялся, очень достоверно спародировал мою мать, которая стояла невдалеке, общаясь с друзьями. В картинной галерее было многолюдно, шампанское лилось рекой, дамы блистали нарядами, ведь это было торжественное открытие, мама всегда все делала с размахом.