— Глеб, а ты так и не нашел очки? — я решила сменить тему и настроение за столом.
— Нет, потом. Чай будешь? — он тоже быстро перевел тему.
— Буду, — кивнула я, хотя внутри кольнула обида из-за его столь резкого тона.
Бабуля между тем со смаком доела стейк, а потом без стеснения вылизала тарелку. Меня, конечно, такое несколько смутило, но я вида не подала, в конце концов, у пожилых людей бывают разные причуды.
— Я пошла спать, — известила она нас и пошаркала прочь из кухни.
— Спокойной ночи, — поспешила пожелать я ей вслед.
— Ага, и тебе того же, — отозвалась старушка, затем хмыкнула, видимо, каким-то своим мыслям.
— Может, тебе кашу приготовить? — спросила я у Глеба. — Или чего другого?
— Нет, спасибо, — он улыбнулся, снова став милым. — Я уже поел. А ты как?
— Я тоже поела, — заверила его я. — А разве твоя бабушка не знает, что тебе нельзя мяса?
— Знает, но забывает иногда. Ты же видишь, какой у нее уже возраст, — Глеб загрузил грязные тарелки и чашки в посудомоечную машину. К слову, несмотря на старинный антураж, кухня у бабушки Глеба была обставлена по последнему слову техники. Получалось эдакое смешение стилей. — Тоже, наверное, пойдем спать? Точнее, я поработаю еще немного, а ты отдыхай. Устала ведь за дорогу.
— Да, пожалуй, — я глянула в окно, где уже сгустились сумерки. — А завтра покажешь мне ваш поселок?
— Если будет время, — неопределенно отозвался Глеб и приобнял меня. — А по правде говоря, тут и смотреть нечего.
— И все же мне будет интересно, — сказала я и, не сдержавшись, зевнула, потом поспешно прикрыла рот рукой. Усмехнулась: — Кажется, мне действительно пора спать.
В холле, как и на лестнице, тускло горел свет, и по стенам и потолку плясали длинные тени. На одной из стен в ряд висело несколько портретов: женщина и двое пожилых мужчин.
— Это твои родственники? — спросила я Глеба.
— Да, вот эти двое, — он показал на женщину и одного из мужчин, — очень дальние. А это — мой прадед, отец бабули...
С того самого портрета на меня взирал хмурый седовласый мужчина, с пышными усами и выпирающим из распахнутых пол фрака животиком.
— Солидный такой, — заметила я с улыбкой.
— Да уж, — усмехнулся тоже Глеб, — поговаривают, нагонял страху на всю округу.
Уходя, я еще раз бросила взгляд на портрет, и по спине прошел холодок. Мне вдруг показалось, что глаза прадеда живые, и он смотрит на меня, и даже шевелит усами. Похоже, мне действительно нужно поскорее лечь спать.
У двери в мою комнату мы с Глебом еще несколько минут целовались, на этот раз обойдясь без травм, потом пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.