― Да что ж такое, все против меня прямо ополчились. Ну хоть селезёнке я твоей нравлюсь?
― Не особо. Но мочевому пузырю ты точно симпатичен. Во всяком случае, он вроде пока не жаловался.
Кометов рассмеялся. Задорно так, по-доброму.
― Ты особенная.
― Я так не думаю.
― Поверь, мне виднее.
Он не смог бы сформулировать свою мысль, чувствуя это больше на уровне шестого чувства. И дело было не во внешности или таланте красиво крутиться на шесте. Научиться можно чему угодно: танцевать, вышивать, складывать язык трубочкой ― это всё ерунда. Для него, лично для него всегда главным в девушке было умение запомниться.
Так, чтобы потеряв её из виду, та не ушла из головы, прочно поселившись в мыслях. Именно поэтому, наверное, в своё время он оставил Ульяну без внимания. Сложно было зацепиться за какие-либо достоинства через броню собственной неуверенности. Так что девушки, будьте смелее и, не сомневайтесь: никто не сможет пройти мимо. Если вы сами не цените себя, за что вас должны ценить другие?
― Поверю на слово.
― А ещё у тебя весьма хорошо поставлен удар, ― речь шла явно о вчерашней стычке с Толиком. ― Оказывается, с носом это я малой кровью отделался.
― Я ещё и с колена в пах могу. Показать?
― Лучше повтори то, что делала в ванной.
Ульяна смутилась. А затем смутилась повторно, когда почувствовала, как в неё упирается кое чьё вновь приподнявшееся желание. Он робот или кто?
― Уже? ― не сдержала удивления она. ― Ты таблеток никаких не принимал?
― Я не виноват, что ты меня заводишь.
― И насколько тебя хватит такими темпами?
― До утра точно.
В подтверждении её рывком перевернули, вынудив принять позу «наездницы». Теперь она сидела сверху, обхватив его за шею. Губы Кирилла уже с готовностью блуждали по её ключице, будя только-только задремавшие эмоции. Сбившееся дыхание и участившееся сердцебиение обещали новую порцию волшебных ощущений…
― Я дома, ― в момент наивысшей кульминации отрезвил их женский голос, донёсшийся снизу.
Застигнутые врасплох они застыли в компрометирующей позе. Н-неловкость.
― Сейчас спущусь, ― сконфуженно зажмурившись, крикнул Кирилл. М-да, такого палева у него не случалось последние лет… восемь. Он переглянулся с едва сдерживающей смех Ульяной. ― И я не один.
― Да поняла уже, ― прилетело к ним. ― Надеюсь, вы мне там внуков делаете. Годы идут, а я не молодею.
― Мама!
― Всё, всё. Не мешаю. Я пока пойду… накрою… что-нибудь. Свои клумбы. А то зальёт.
Хлопнула входная дверь. Как любезно, им великодушно позволили закончить прерванное занятие. Казалось бы, какой там продолжать, но Матвеева, и она в очередной раз поражалась собственной наглости, и не думала слезать с Кометова. С вызовом проиграв бровями, она напрягла бёдра, красноречиво намекая, чтобы он немного ускорился. Инициатива Кириллу понравилась. Как и эта их нелепая попытка не выдать себя стонами и скрипом мебели. А кровать и до этого так скрипела или это они её так растрясли?