— Спокойнее, — говорю я, прижимая ее сильным толчком. Схватив за шею, заставляю наклонить голову. — Будет немного больно. — Прислоняюсь к шее и клыками вонзаюсь в ее нежную кожу. Укус — обещанный болезненный момент. Мышцы влагалища сжимаются. Я делаю сильный рывок, удовольствие расцветает в моем сознание, когда сладкий прилив крови попадает на язык. Селена стонет, когда с моих клыков в ее тело проникает сыворотка наслаждения.
Она кончает, выкрикивая мое имя, а я снова и снова пронзаю ее клыками и членом.
После этого я обтираю ее мокрой тряпкой. Заставляю выпить стакан воды и подаю ей еще таблетку адвила. Мне не хочется, чтобы она испытывала хоть малейший намек на дискомфорт. Если только не я ее мучаю.
Кровать прогибается под моим весом, и Селена скатывается прямо на меня. Я целую ее потный висок. — Как ты себя чувствуешь?
Она открывает глаза. — Живой.
Я поглаживаю ее шею. — Уверена? — Я поворачиваю ее лицо то в одну, то в другую сторону, изучая следы укусов, которые оставил на ее шее.
— Оборотни отмечают друг друга, когда спариваются, — бормочет она.
— Ты хочешь, чтобы это были метки спаривания?
— Нет. — Она напрягается всем телом.
— Уверена? Оборотни спариваются на всю жизнь.
Она отворачивается. — Мне не нужна пара. Совсем.
Я беру ее за подбородок, притягивая к себе. — Ты еще такая молоденькая, малышка. Ты не знаешь, чего хочешь.
— Мне не нужна пара. Я не хочу рисковать…
— Чтоб не потерять его?
Она молчит.
— Мы все умрем, — напоминаю я ей.
— Кроме тебя, — мрачно бормочет она.
— Кроме меня. Но даже я предпочел бы встретить рассвет.
Она удивилась — А ты бы хотел когда-нибудь?
— Если я когда-нибудь полюбил бы кого-то по-настоящему и она была бы смертной, то несмотря на мой здравый смысл, тогда да. Когда она умрет, я встречу рассвет.
Она нахмурила брови, и я стараясь разгладить морщинку.
— Так что, можно сказать, мы с тобой одинаковые. Мы оба отказываемся отдаваться любви. И знаешь почему?
— Потому что мы не способны быть с кем-то?
— Нет, — говорю я ей то, что она уже знает. — Потому что мы любим слишком глубоко и слишком сильно.
Она прижимается ко мне. — Вот почему мне все нравится.
— Ну, милочка, я польщен. Я тебе нравлюсь?
— Нет, не ты. Это… — Она прижимается ко мне. — Уютно устроиться рядом с королем вампиров.
— Я никогда не отпущу тебя. Моя репутация не переживет такого.
— Ты же хотел убить меня, помнишь? — зевает она. — Или я убью тебя.
— Ты так легко говоришь о жизни и смерти, милочка.
— Я готова.
— Ты молода, — напоминаю я ей. — Ты не должна растрачивать свою жизнь.
— Ты читаешь мне нотации? — у нее округляются глаза.