Кристина говорила, глядя Ксюше в глаза — прямым честным взглядом. Не поверить невозможно. Не пристыдиться тоже…
Потому что… Кристина проверку честностью прошла лучше, чем она. Вывалила на нее же все те нелестные мысли, которые хранились в Ксюшиной голове… И не обиделась.
— Прости меня… Я тебе верю… Просто…
Кристина отмахнулась только, вернулась к столу, взяла оба стаканчика, один из них всучила Ксюше, из второго сама сделала глоток.
— Табличку, я так понимаю, ты поменяла… — и тему тоже решила не развивать.
— Не я. Тихомиров. Не дождался, пока я сама сменю. Утром пришла как-то, а тут…
— Будем честны, Ксюша, эта фамилия тебе нравится… И идет…
Кристина устроилась на диванчике, окидывая взглядом кабинет, Ксюша же только хмыкнула, присаживаясь на его мягкий подлокотник. Кофе оказался волшебным. Любимый Ксюшин орехово-ирисный латте.
— В отличие от этого кабинета, — Ксюша сделала глоток из стакана, зажмурилась на мгновение, а потом хмыкнула, услышав замечание Кристины. — Мне больше понравился тот, где ты работала, пока… Иван Тихомиров отсутствовал, — Ксюша оценила, что Краст постаралась подобрать слова так, чтобы ей тут же в очередной раз не стало невыносимо тоскливо из-за всего пережитого.
— А мне этот. Тот слишком большой. Да и не мой… Там Иван все под себя делал, а тут я под себя…
— Неужели даже из вредности не хотелось бы выселить его оттуда? Ты же обижена на него… Отомстила бы…
Ксюша задумалась, даже не сразу нашла, что ответить. Была обижена. Сильно. Подчас невообразимо просто, но мстить… Нет. Мстить ей никогда не хотелось. Ни так — по-мелкому, ни более глобально. Даже развод был не местью, а попыткой защитить себя.
— Чтобы отомстить ему, мне надо умереть. Но вряд ли все так удачливы, как Иван… Могу и не воскреснуть… — пошутила, кажется, а улыбка грустной получилась. И ответная, Кристинина, тоже… Обе замолкли на время, делая вид, что очень заняты кофе…
— Ты не планируешь к нему возвращаться?
— Нет. Я планирую его пережить.
— Думаешь, сможешь?
— Думаю, сейчас будет легче, чем когда была уверена, что умер. Теперь не будет чувства предательства.
— То есть ты чувствовала бы себя предательницей, если…
— Я чувствовала себя предательницей, что не умерла с ним…
Никто не мог рассчитывать на такую откровенность со стороны Ксении. И Кристина тоже, пожалуй, не стоило бы говорить подобного, но… Ксюша нуждалась хоть в ком-то, с кем можно поделиться всем, что кипит в душе.
— Откуда в вас столько любви, Ксения Игоревна? — Кристина глянула на собеседницу, даже не пытаясь скрыть удивления. Складывалось впечатление, что Тихомирова — уникальный экспонат под стеклом, и для получения ответа на интересующий вопрос нужно хорошенечко изучить объект. Объект же сам не знал, откуда. Но когда-то считал это благословением, а теперь вот наказанием.