Нине купил белые. Она и была для него символом чистоты, удивительной женщиной, потеря которой оказалась не просто ужасной, эта потеря унесла с собой то, что называют смыслом жизни. Владимир многого достиг, пытаясь заглушить боль и надеясь добраться до другого смысла этой жизни. Оказалось, другого нет.
Для Софьи выбрал букет из нежно-жёлтых тюльпанов. Ведь с её появлением в жизни, он надеялся, что наступит рассвет. И для этого нужно солнце.
Владимир шёл и пытался вспомнить рассвет, они с Ниной однажды встречали рассвет. То появление солнца пробивалось сквозь дымку, окрашивая небо серо-сиреневым цветом. Такой изумительный оттенок серого… Чудесный.
Именно такой оттенок серого цвета мягко полыхнул, когда отварилась дверь — Владимир вздрогнул, он и не помнил, как оказался в доме на канале Грибоедова.
Этот удивительный, чудесный оттенок улыбнулся.
«Неужели солнце встало? И будет новый день», — подумал Владимир Артемьевич, неотрывно глядя на свою дочь.
* * *
Как только Софья увидела взгляд Владимира Артемьевича, немного успокоилась. Осторожный, мягкий взгляд. А глаза как взволнованы!
Она улыбнулась, поздоровавшись. Поблагодарила за цветы. Он улыбнулся в ответ. И мгновенно создалось впечатление, что время посторонилось, оставив их в каком-то удивительном, нереальном пространстве. И отец с дочерью увидели друг друга так, словно души соприкоснулись, почувствовав, что не только родство их связывает. Это и оказалось пониманием, большего было не нужно.
А когда словно рассеялся туман-понимание, в прихожей показалась Нина Даниловна. Приняла от Володи тюльпаны. Пригласила пройти, осторожно посматривая на Софью.
«Вот и славно!» — понятно было, что первая встреча Софьи и Володи, как дочери и отца, состоялась благополучно.
А потом они просто общались, приняв ситуацию, как данность. Каждый понимал, что случившимся настоящим временем надо дорожить.
Нина Даниловна была счастлива. Замечательно всё складывалось — у Софьи есть отец, Володя теперь не одинок. Теперь они начнут общаться, сблизятся. Софья поймёт, что хороший человек её отец, пусть и сложилось всё так непросто.
Владимир Артемьевич осторожно посматривал то на Нину, то на Софью. Они, действительно, были удивительно похожи! Насколько же прав оказался Данила Андреевич, и как только разглядел эту схожесть в ребёнке! Особенно Владимир Артемьевич поразился характером Софьи — она оказалась такой милой, тактичной, осторожной в словах и улыбках. Но если уж улыбалась, действительно, казалось, что солнышко появляется.
Солнышко. И тут, словно обжигающий луч, его прожгла мысль — в любом случае Софья была бы его дочерью, это было предопределено. Если бы ни его дикая несдержанность, то Софью родила бы Нина! Именно поэтому они так похожи во многом! И сколько же он потерял, не совладав с собой… Он потерял многие годы, не узнал, какой Софья была девочкой, как росла, как преодолевала годы учёбы, выбирала профессию…