Да. Все. Пока он с ней — все хорошо. Настолько хорошо, что все это кажется одним только непонятным глюком.
И опять малыш… У кого-то точно лишний язык.
Давид не успевает отстегнуться, чтобы покарать эту нахальную леди. Потому что офигевшие от его неадекватности гаишники все-таки решили, что грех упускать такого клиента, и уже постучали пальцем в стекло.
— У вас все в порядке? — подозрительно спрашивает инспектор, разглядывая Давида, будто выискивая все-таки в его лице признаки злоупотребления чем-нибудь.
— Да.
— Я спрашиваю не у вас, — резко перебивает Давида приборзевший инспектор и смотрит на Надю. — Вообще-то применение специальных средств удержания вроде наручников гражданскими лицами недопустимо.
И вот он — адреналин, которого никто не заказывал.
Наручники. Чертовы наручники, которые Давид зачем-то… Непонятно зачем надел на тонкие Надины запястья. Вот только этих проблем ему и не хватало, еще возись теперь с этими объяснениями, теряй лишний час-два-три…
— Това-а-арищ сержант, — Надя это выдыхает настолько эротично, что уже из-за этого сердце сжимается от ревнивой злости. Этот тон должен звучать только для Давида.
— Това-а-арищ сержант. Это милый меня так ограничи-и-ил, чтобы я на него по дороге не набросилась. Я его месяц не видела — он только из командировки вернулся. Так хочу, что чуть в машине на станции его не съела. Вот. Отпустите нас, будьте так любезны. А то меня и наручники не удержат.
Ей вообще не надо было врать, но кажется — ей сейчас забавно. Ну, говорит-то она ужасно убедительно и не кажется даже пьяной. Просто веселая, возбужденная девушка. Красивая, что смотришь на неё и глаза оторвать сложно…
Надя смеется, и откидывает волосы с плеча на спину. И становится уже плевать, на что там смотрит полицейский, сам Давид смотрит на её шею, где багровеет свежий засос, который он сам вчера оставил…
Он ведь помнит её на вкус — эту нежную кожу. И эту женщину — тоже помнит. И сейчас… Сейчас он просто её до одури хочет.
В этом дело.
Ни в чем больше.
— Девушка, вы уверены, что вам помощь не нужна? — какой настойчивый попался сержант… И послать бы его, да “оскорбление сотрудника при исполнении” — статья неприятная. Отмазаться можно, но денег жалко.
— А вы думаете, мой мужчина сам со мной не справится? — лукаво улыбается Надя.
Мой мужчина.
Замечательно звучит из её уст. Вот это ты молодец, богиня, продолжай в том же духе.
— Простите, товарищ сержант, — устало улыбается Давид инспектору, перехватывая на себя его внимание. — Я просто сейчас немножко потерял голову. Вот от этой богини, да. Вы же можете понять?