Собираюсь ли я? Вообще-то… Да, я собираюсь. Ну, по крайней мере мысленно есть ощущение, что эту Варламовскую просьбу действительно нужно услышать. Что-то в ней было такое. Пробирающее. Что нельзя взять и проигнорировать.
— Я приеду, — уверенно обещаю я. — Ну подумаешь, пропущу начало.
— Да ладно, какое уж тут начало. — Костя бросает быстрый взгляд на часы. — В центре сейчас ад. В студию ты доберешься часа через два. Пробудешь там час, вернешься еще через два. Пять часов, Поль. Приедешь к тому, как официанты со стола убирают?
— Кость, там может и вправду быть что-то важное, — возражаю я, прямо глядя на него.
— Может. Тогда пусть он разгребает это сам, Полин, — раздраженно отмахивается Костя.
— Меня просили приехать. Меня ждет Кирсанов, — упрямо качаю головой. — Костя, нужно съездить.
— А там окажется какая-нибудь ерунда типа романтического ужина с видом на Останкинскую башню, — зло кривит губы Костя. — Поль, серьезно, даже не думай.
— Ты спятил, да, Костик? — вдруг спрашивает Элька. — У неё контракт вообще-то. И не дай бог, там и вправду что-то случилось и нужна Полька. Думаешь, адвокаты Кирсанова будут милосердны? Они поимеют и Польку, и издательство как посредника. Мало не покажется никому.
Да, у Ильи Вячеславовича такой милый обходительный характер, но такие некормленные пираньи-юристы… Мне заранее страшно отступать от контракта хоть на полстрочки.
— Езжай, Поль, — невозмутимо улыбается мне Элька. — Не волнуйся, весь торт без тебя не съедим. И я послежу, чтобы твой жених не уместил ваш свадебный загашник в бельишко стриптизерши.
Стриптизерши в торте нет, конечно, все чинно-благородно. Просто Элька угорает.
Я торопливо одеваюсь, а потом шагаю к злому как черт, Косте. Невесомо касаюсь его ладони.
Элька снова понимающе испаряется. Сокровище, а не подруга.
— Котик, — тепло шепчу я, прижимаясь к Косте. — Ну не обижайся, пожалуйста. Это работа. Это важно же?
— А я? — тихо спрашивает мой жених, глядя мне в глаза. — Я тебе важен?
— Очень, Котик, — касаюсь губами его щеки. — Подожди…
Тянусь за сумкой, вытягиваю из неё коробочку. Черная, широкая. Еле подобрала так, чтобы влезло.
— Я хотела отдать позже и торжественно, — примиряюще и негромко говорю я, — но не хочется дарить тебе подарок самой последней.
Костя открывает коробочку. Там ключи от квартиры. Если честно, для меня это почти то же самое, что подарить ключи от своей жизни. Теперь-то я уже не побегаю. Некуда.
— Закроешь квартиру сам, ладно? — неловко улыбаюсь я. — Только нижний замок заедает немного, имей в виду.
Костя же смотрит на открытую коробочку в своей ладони, а потом поднимает ко мне лицо.