Андреа потерла край чашки, будто пытаясь удалить грязь, видимую только ей одной. Если она будет продолжать тереть, то проделает в кружке дыру.
— Мы потратили почти месяц на подготовку дела, поиск документов, сбор всех отчетов. Мой адвокат выступал на слушании три часа и произнес очень страстную и логичную речь в мою защиту. Мы привели графики, статистику, выставили мои служебные награды. Мы продемонстрировали все.
Ощущение холода, подступающего к животу, подсказывало мне, что я уже знаю, чем все это закончилось.
— И?..
Андреа расправила плечи и открыла рот.
Но не произнесла ни звука. Она закрыла его.
Я ждала.
Ее лицо побледнело. Она сидела неподвижно, губы натянуты в тонкую линию. Слабое красноватое сияние поблескивало в глазах — отголосок гиены, пробирающейся наружу из-за давления.
Андреа разжала губы. Ее голос вышел совершенно ровным, отфильтрованный сильной волей настолько, что из него исчезли все намеки на эмоции.
— Они присудили мне звание мастера по оружию и уволили из-за моральной непригодности для выполнения служебных обязанностей. Официальный диагноз — посттравматическое стрессовое расстройство. Решение окончательное, и я не могу его обжаловать. Я даже не вправе обвинить их в дискриминации, ведь мои последние задания не касались того факта, что я звереныш. Они просто отказались признать это, как будто это не было проблемой.
Вот засранцы. Они не просто вышвырнули ее, как кусок мусора, они прикрепили к этому послание. Если вы не являетесь человеком, неважно, насколько вы хороши. Нам не нужна ваша задница.
— Так что… — Андреа глубоко вздохнула и выдавила слова. — Я облажалась.
Для моей подруги Орден был больше, чем просто работа. Это была вся ее жизнь. Ее детство прошло в стае оборотней, призирающих тот факт, что она — звереныш, а мать была слишком слаба, чтобы ее защитить. Каждая кость в теле Андреа была повреждена еще до того, как ей исполнилось десять лет. Она отвергала все, что касалось оборотней. Она заперла эту часть себя глубоко внутри и посвятила свое существование тому, чтобы стать полностью человеком, балансировать между силой и слабостью. У нее это чертовски хорошо получалось. Но теперь Орден превратил ее в изгоя. Это ужасное предательство.
— Все пропало. — Андреа выдавила улыбку. Казалось, ее маска спокойствия может разрушиться в любую секунду. — Моя работа, моя личность. Если бы копы внимательнее изучили мое удостоверение, они бы заметили, что на нем написано «В ОТСТАВКЕ». Люди, которых я считала своими друзьями, не разговаривают со мной, словно я прокаженная. Когда я вернулась в Атланту, я позвонила в головной офис в поисках Шейна. После моего ухода, он завладел оружейной. Пара из находившихся там пушек являлась моей личной собственностью. Я хотела их вернуть.