Но меня настигли сильные руки и повалили обратно на постель. Я тут же оказалась под мужчиной. Его руки уперлись в матрас по обе стороны от меня. Я оказалась в ловушке. Серые глаза насмешливо смотрели на меня в упор, а на губах заиграла усмешка, от которой екнуло сердце.
— Отпусти! — попыталась возмутиться, пытаясь вырваться из плена, или хотя бы прикрыться.
— Только если поцелуешь, — игриво поиграл бровями шантажист.
Я отвернулась, демонстрируя ему, что на его условия не поведусь.
— Ну, тогда лежать нам в постели пол дня. И в лазарет ты не пойдёшь!
— Что?!
— Не пойдёшь! — безапиляционным тоном заявил мужчина, нагло улыбаясь.
— Владим, это не шутки, отпусти меня, — взмолилась я, наивно думая, что его проймет. Не проняло.
— Поцелуй, и ты будешь свободна, обещаю…
— Без поцелуя не отпустишь? — уточнила я на всякий случай.
— Нет.
— Хорошо! Наклонись, пожалуйста.
Владим усмехнулся.
— А вот и не буду.
— Что?! — моё лицо вытянулось. Ну вот что за наглец! Ладно, будет тебе поцелуй, рассердилась я, пытаясь немного приподняться. Впрочем, Владим смилостивился, ослабив хватку рук, чем я и воспользовалась, быстро увернулась от него, соскочила на ноги, со смехом отбегая на расстояние.
Лицо у Владима было таким… разочарованным. Я рассмеялась, а потом, повинуясь внезапному порыву, подошла к нему и чмокнула в щёчку. Но он тут же прижал меня к себе и завладел моими губами на пару мгновений, и так же быстро отпустил, будто и не было никакого поцелуя. А потом весело отсалютовал мне и растворился в фиолетовых всполохах своей магии. А я осталась одна, наедине со своими мыслями и растрепанными чувствами…
Пришла служанка, и пока я принимала ванну, она прибрала комнату. Настроение у меня было хорошим. До завтрака оставалось минут сорок, и их решила провести с пользой, а именно — зашить дыру в игрушке. Бедный медвежонок так и лежал на сиденье кресла. Служанка благоразумно не стала к нему притрагиваться, только на столе стояла резная шкатулка для рукоделия, в ней хранились иголки и нитки.
Шкатулку ещё вчера принесли в мои покои, и сейчас, разложив перед собой медведя, принялась сначала набивать его нутро тряпочками, а потом уже и занялась дырой.
Теперь изумительно нежная ткань тряпочек, которыми была наполнена игрушка, не вызывали у меня вопросов. Как я поняла, мама благородного происхождения. Клан Чёрной розы… Интересно, кем мы с Кайни приходимся друг другу? Уж не племянница мне она? За размышлениями я и не заметила, как управилась с шитьем. Ушло у меня ровно полчаса. Мишка блестел на меня глазами-пуговками, и я не удержавшись, прижала его к себе. Когда-то мама сшила его для меня. Она помнила обо мне. Эти мысли разлились в душе теплом… Я почувствовала, что готова простить свою маму. Но…смогу ли я увидеть её? Позволят ли мне когда-нибудь побывать в сердце Клана Чёрной розы? Сомневаюсь…