— Я похож на того, кому нужна замена? — хмыкает Амир, и машина в этот момент начинает тормозить, пока я с облегчением выдыхаю, — Будешь нормально себя вести — пойдешь на четыре стороны. С баблом в кармане. Если одеваться нормально будешь — вообще не трону. Не раскатывай даже губу. Вылезай давай, короче.
— Постой! — он берется за ручку двери, чтобы выйти, но я останавливаю его, протянув руку, — я могу себя нормально вести. Но мне нужно… личное пространство.
Он оборачивается и насмешливо смотрит на меня, а я, сглотнув, продолжаю.
— Мне правда необходимо оно. Мы можем жить, как соседи. Просто представь, что я снимаю у тебя комнату в доме, — обращаться к этому человеку на “ты” невероятно сложно, но я стараюсь говорить уверенно, — пойми, я не могу переодеваться при тебе или принимать душ. Ты посторонний мне человек. И, если тебе нужно, чтобы я что-то сделала, то ты можешь спокойно объяснить мне, для чего это надо. Без ультимативного тона. Я не могу глупо и доверчиво слушаться. Я понимаю, ты привык приказывать, но… мы можем общаться, как коллеги, или как работник с работодателем… ты можешь мне вкратце обрисовать ситуацию. И тогда все будет проще.
— Круто завернула. Психолог доморощенный, — усмехаясь, перебивает меня Амир. Он отворачивается, и выходит из машины, бросив напоследок мне короткое и обидное:
— Нет.
И с хлопком закрывает дверь.
— Да и пошел ты!!! — воплю я во всю силу легких, стукнув ладонями по обивке, — ненавижу!!! Тебя! Чертов! Тиран! — с каждым словом я бью по сиденью, пытаясь выплеснуть всю злость.
А ее у меня — целый вулкан. Просто все кипит внутри. Так легко унизил, будто бы я ребенок, который ноет и просит купить килограмм конфет. Просто плюнул на все мои слова.
Я падаю на сиденье и сворачиваюсь в комочек. Мне надо успокоиться. Усмирить внутри эту бурю, или я накинусь на этого человека, психанув. Его отношение просто выводит меня. До трясучки.
Дверь с моей стороны открывается.
— Выползай давай. Хватит там валяться, — слышу я ненавистный голос и сжимаю зубы до скрипа.
“Иди в зад” — мелькает мысль. Если у меня еще раз будет выбор — спасти жизнь этого человека или его грохнуть, я точно, однозначно, стопроцентно выберу второй вариант.
Я выползаю из машины, надев туфли, которые немного жмут ногу. Черт, он еще решил меня и попытать неудобной обувью. Понятно, что не специально, но… сейчас это еще одна монетка в копилку сегодняшних издевательств.
Амир захлопывает дверь. Я угрюмо смотрю на него.
— Если дело в двухсот тысячах, которые ты отдал за меня… я могу их вернуть, — произношу я тихо, чтобы слышал только он. Потому что из машины позади выходят его телохранители, — если после этого ты не будешь обращаться со мной, как с товаром или рабыней.