В следующее мгновение они оба смеются, но легкости в этом смехе мало. Пространство между ними будто электризуется и искрит.
Особенно когда Яна с тем же дерзким шутливым заигрыванием выдыхает:
— Мне нужен ты.
Обычно в жизни Рагнарина сближение — это управляемый процесс. Шахина же, не имея никаких очевидных навыков, имеет смелость соревноваться с ним. И в какой-то степени ей удается застать его врасплох и спровоцировать секундную вспышку потери контроля.
— Жду твоего хода, султанша. Но первый все же будет моим, — приглушенно и уже без тени улыбки произносит Рагнарин.
Она в тот же миг стесняется, краснея как маков цвет. Теряя слова и возможность как-то по-иному проявлять свои чувства, молча наблюдает за тем, как он берет со стола ее телефон и делает дозвон на свой.
— Готовь сказки, Янка. Посмотрим, кто кого приболтает.
Какая острая неслыханная боль,
Какое странное желание упасть.
© Земфира «Река»
Вопреки своей природной смелости, в зоне влюбленности Яна чувствует себя дезориентированной. Ее настроение становится изменчивым и каким-то абсолютно нерегулируемым.
А он все не звонит.
Словно умышленно испытывает ее, подбирая под себя. Сорвется ли? Выдержит? Готова?
Ожидание — беспомощная, неполноценная, вынужденная мера. Шахина концентрируется на учебе, общении с друзьями. По своей открытой эмоциональной натуре она ко всем быстро прикипает, всех сердечно любит, обо всех переживает, всем помогает. Смеется, болтает, рассказывает о некоторых обычаях своего народа, дотошно расспрашивает всех и каждого о российских традициях, формируя свое собственное собирательное мнение о родине матери.
Но мирской баланс уже нарушен.
Звезда пылает. Она готова сорваться. Сгореть в полете.
Вечера и ночи Шахина проводит с сестрой. Они много шутят, смотрят и пересматривают культовые советские фильмы, болтают обо всем на свете. Кроме того, кто по-настоящему занимает ее мысли, к кому ее тянет с незнакомой и невероятной силой.
Разве тут важны правила? Разве нужны особые слова? Разве существуют границы?
Рагнарин звонит через пять дней.
— Хей-хей! Привет, — старается звучать нейтрально, но сама слышит, что голос дрожит.
— Привет, Яна. Чем занимаешься?
— Еду с учебы домой. Уже поднимаюсь из метро.
Надеется, что это сообщение оправдает дребезжание ее голоса.
— Значит, сегодня никаких больше завоеваний? — слышит в его голосе улыбку.
И краснеет.
— Есть предложения?
Втягивая губы, затаивает дыхание в ожидании его реакции. Зачем-то же он ей звонит…
— Есть. Как насчет ужина? Я бы мог забрать тебя в районе семи.
По ее спине ползут мурашки. Она едва не роняет из рук телефон.