— Да какой же он твой? Тебе его просто подсадили в лаборатории! Ты и сейчас — как суррогатная мать.
— Это не так. В нём — мои гены.
— Да пофиг. Я рожать не желаю — ходить жирной, с огромным животом, с отёкшими, как у слона ногами — это отвратительно.
Не мигая смотрю на бывшую подругу, не веря своим ушам. Господи, что же нас связывало все эти долгие годы? Ведь она совершенно другая, не такая, как я. Она — как эти жёны олигархов — пустая и двуличная. Пожалуй, они с Даней — идеальная парочка.
— А так — получу готового новорожденного ребёнка, и он даже не вспомнит, что его носила какая-то другая тётка.
— Нет!
Даниил встаёт с кресла и подходит ко мне, опутывая своими зелёными глазами, как ядовитая змея.
— В общем, дорогая, ты сама во всём виновата. Могла бы жить сейчас со мной и спокойно вынашивать ребёнка, закрыв глаза на мои интрижки. Но ты же решила взбрыкнуть, захотела войны. Вот теперь и расхлёбывай.
Колени трясутся и я вся покрываюсь липким потом, глядя на такого родного мужчину, который почти в одночасье превратился в деспота. Даниил сдвигает брови на переносице и я понимаю, как он сейчас похож на Дьявола — всесильного и беспощадного, играющего не по правилам и непременно побеждающим.
— Закрывай свою бронь в отеле и собирай вещи. Вечером я приеду и перевезу тебя в квартиру.
— Какую?
— У меня есть изумительная жилплощадь в центре. Двушка, конечно, но с шикарным балконом и изумительным видом.
— Я не знала, что у тебя есть квартира.
Супруг больно щёлкает меня по носу, расплываясь в довольной улыбке, одаривая меня равнодушным холодным взглядом.
— А тебе и не следовало о ней знать. Это — мой траходром, дорогая. Поживёшь пока там, а потом я предложу тебе несколько вариантов жилплощади для тебя. Мой сын должен расти в хороших условиях.
— Траходром…
Делаю рваный вдох, пытаясь заставить мозг работать быстрее. Но, как назло, ничего не выходит — отчаянная боль разливается в груди, поражая все жизненно важные органы.
— Так значит… ты с Катей не единожды?
— Ой, ну нет, конечно. С Катюхой я уже примерно полгода, а до этого было много разных женщин.
— Но ты же говорил…
— И ты поверила, наивная моя? Мужчина по природе своей — полигамен, запомни это.
Ощущаю морозящий душу холод, печально осознавая, что все эти годы я жила с отвратительным двуличным человеком, который тащил в дом всю грязь и мерзость.
Так может быть, Господь совершенно справедливо не давал нам ребёнка? Чему может научить сына этот деспот?
— В общем, я заеду за тобой в восемь вечера. Будешь гулять по центру и объедаться вкусностями. Родишь — отдашь сына нам, а сама переедешь в другую жилплощадь, которую выберешь.