Рык.
От него по коже побежали мурашки, и мне захотелось заскулить и самой сорвать с себя одежду, только бы услышать еще что-то подобное. Сколько желания, гнева, похоти, которая впервые рождалась во мне, утекая горячими струйками по телу, спускаясь к животу и сворачиваясь в острую пульсацию. Шершавые пальцы резко, нетерпеливо пробираются вверх по ноге, сжимаясь на коже бедра, сминая под собой тонкий чулок и одним незаметным движением отстегивают лямку пояса, вынуждая мягкую ткань скатиться по гладкой коже вниз.
Не могу больше.
Запускаю пальцы в его волосы, тянусь навстречу глазам, которые вызывают у меня душевный мандраж, и делаю то, о чем думала много лет, лелея свою злость – впиваюсь губами в его рот, прикусывая мягкую плоть, едва сдерживая рвущейся стон. О, нет! Это все совсем не так!
Он на секунду замирает, и я успеваю испугаться того, что сейчас все закончится, сейчас пропадет это дымка, укутавшая нас, отделившая от всего мира и многих прошедших лет.
«Нет! Нет! Прошу!»
Услышал.
Рывком прижимается ко мне, и врывается в рот горячим, упругим языком, сплетаясь с моим, оглаживая его с жадность и жаждой. Кусает, позволяя кусать себя в ответ, и совсем не обращает внимания на то, как дергано я хватаюсь за ткань его одежды, ища что-то, за что можно зацепится и остановить это головокружение.
Ненавижу. Всем сердцем тебя ненавижу.
Кончиками пальцев брожу по его лицу, шее, запуская их в ворот, жадно хватаю воздух, не скрывая тяжело дыхания, пока мужчина позволяет делать короткие вдохи между попытками трахнуть мой рот своим языком. Грубо, напористо, захватывая территорию.
Я помешана на нем!
Он моя зависимость, поработившая меня похлеще чем зеленый дым укурённого наркомана. Меня не отпускает никогда, у меня нет минут трезвости, спустя столько лет воздержания и я не смогу остановится сейчас, прерваться, даже если умру от нехватки воздуха и разрыва сердца.
Ненавижу.
С новой силой впиваюсь в его рот, показывая, что не боюсь, только жажду, проваливаясь в эфемерное пространство в котором все пропахло моим желанием.
Рычит. Давит бедрами к столу, который острым углом вжимается в поясницу, но мне не до мыслей о боли, я все растворилась в его руках, срывающих шнуровку корсета, в его губах, оторвавшихся от моего лица и спустившихся к белой коже груди, высвобожденной из плена лишней ткани. Все рядом с ним лишнее. Хочу только близости.
Не успеваю потянуться к его одежде, как он рывком заворачивает мои руки, прижимая их над головой, и бросается на темные горошинки сосков, так призывно торчавших вверх, порочно выглядывая из-под растерзанной ткани, небрежно отброшенной в стороны.