— Рома тебя не достает? — внезапно спросил Марк, когда я сидела у него на руках.
Сам же Скольников сидел за обеденным столом и пытался поесть, не отвлекаясь на меня. Это были уже наши третьи совместные выходные в его доме. И третья неделя абсолютной эйфории и какого-то запредельного счастья.
— Нет, он за это время всего пару раз появлялся на парах.
— Вот же… — тяжело выдохнул мужчина, а потом все же опять потянулся к вилке, я же словно назло ему, игриво поерзала у него на коленях.
Наше сумасшествие не кончалось, хотя я видела, что Марк все чаще начинал вести себя более сдержанно. Иногда был хмур и словно задумчив. Он хотел наконец-то поговорить, но от чего-то медлил. По крайней мере, я думала, что все было именно так.
Я отобрала у Скольникова вилку и в наглую начала есть с его тарелки. Овощи гриль были божественными. А Нина так оставалась самой настоящей невидимкой, словно супергерой из комиксов, она готовила ранним утром, до того, как мы выбирались со Скольниковым из постели, и исчезала. Марк каждый раз смеялся, что это и есть профессионализм, и Нину он не променяет ни на одну другую домработницу.
А сейчас же Марк забрался ладонями под мою пижамную удлиненную футболку и начал гладить мои живот и грудь.
Вилка и овощи были благополучно мною забыты, я откинула голову мужчине на плечо и прикрыла глаза.
— Мне на следующей неделе нужно будет опять ехать в Германию. Без меня там никак, — хрипло проговорил Марк, утыкаясь носом в мою шею, — а я впервые не хочу никуда уезжать. Потому что, кое-кого здесь оставляю, — его голос стал еще более низким, а хриплые нотки прошли словно сквозь меня, прошивая мое тело мурашками с ног до головы. Или же дело было не в голосе, а его словах. Я плавилась под их напором. — Может опять прогуляешь учебу?
— У меня нет заграничного паспорта, — шепнула я в ответ и тут же вздрогнула, рука Марка спустилась с моего живота и, оттянув резинку пижамных шорт, забралась под них. — Я… ах… Марк, — я облизала губы и часто задышала, пытаясь кое-как собраться. — мне сейчас все равно нельзя никак прогуливать.
— Так я и думал, — притворно печально произнес он и сильнее надавил пальцем на самую чувствительную мою точку, тут же накрывая мои губы поцелуем и ненасытно поглощая мой отчаянный стон наслаждения.
Немногим позже, когда мы все же добрались до спальни и даже немного спокойно полежав, отдышались, Марк чмокнул меня в макушку и рывком поднялся с кровати.
— Все же у моего отъезда есть один единственный плюс, — усмехнувшись, произнес он и, подобрав с пола использованную защиту, кинул ее в ближайшую мусорку, заставив при этом пылать мои щеки, почему то такие мелочи меня все еще смущали.