Не подпишет!
— Если ты мне сейчас не подпишешь это… — качаю я головой. — Я не знаю!.. Я тебя через все суды протащу, клянусь! Ты меня знаешь!.. Так вот. Я стал гораздо хуже теперь! Подписывай!
Медведев вырывает у меня лист с доверенностью.
— Айдаров… — с досадой. — Иди, отдышись.
Вылетаю, сползая за дверью по стене на корточки.
Зачем она так со мной?! Да, я накосячил, может тогда, всплылил. Может, сказал гадости. Но мне было гадко!! Что я должен был говорить?! Но неужели за слова лишают права быть отцом. А моего ребенка — отца?! Причем здесь ребенок?…
Мои челюсти и кулаки сжимаются.
Слышу, как Медведев успокаивающе говорит с ней. Объясняет про Лену… Про то, что завтра суббота… И Аленка хорошо ладят с Леной, а если ее заберут службы, то это будет еще более сильный стресс для ребенка.
— А завтра, я обещаю, что Аленку привезут сюда. Снимать Вас с препаратов пока нельзя — это риск. А Вам нужно беречь себя ради дочери. Или, может, Вы хотите, чтобы Ваш… жених, — слышу по голосу, как Медведь морщится. — Забрал девочку? Мне показалось, он не особенно этим озабочен. Да и девочка с посторонним мужчиной… Нехорошо это.
— Не хочу… — всхлипывает она.
— А Лена — очень хорошая девушка. Внимательная, добрая. А на Айдарова не обижайтесь. Он просто очень переживает. И за Вас и за… — если сейчас скажет за «дочь» выхватит от неё. — Алёнку! — чуть притормозив выбирает Медведев правильную версию.
Медведев молодец. Так и нужно было, да. Но это ведь не его лишили права отцовства, и он может спокойно. А я не могу. Эта мысль выжигает из меня любую дипломатичность.
А мне нельзя…
Я должен держать равновесие.
Потому что Марьяна — жестокая принципиальная дрянь. Но она моя дрянь… Любимая. Другой мне не светит, я это уже понял и принял.
И я хочу дать нам еще один шанс. А помощи в этом от неё не будет. Мне придется плыть против течения и грести за двоих. Троих.
И я дышу глубже… Дышу, пытаясь отыскать в себе какие-то резервы для этого. Они есть… Нужно просто немного прийти в себя.
Медведь выходит из палаты, взмахивая бумажкой.
— Вуа-ля…
Подъехав с утра к детскому саду, отправляю Лене фотку с доверенностью. Кратко поясняю в сообщении, что я хочу от нее.
На улице еще темно. Присев на капот, пью кофе из прихваченной с собой термокружки. Глаза слипаются…
Перезванивает.
— Лёва, а я не могу, — категорично.
— В смысле — ты не можешь?!.. — обтекаю я.
— Лёва, у меня с утра какая-то сыпь. Я не могу взять Алёнку на выходные. А вдруг это заразно?! Мне надо к врачу.
— Это всего лишь аллергия!
У Лены изредка бывает на бытовую химию.