Нет. Не могу.
Слишком сильное чувство страха, слишком мощное и удушливое состояние паники. Оно парализует, лишает способности здраво мыслить, отупляет. Не соображаю, что происходит. Как себя вести? Что сказать? Да и нужно ли?.. В голове, в висках, в барабанных перепонках набатом колотится одна единственная мысль:
«Это произойдёт… снова».
Стоит только переступить порог «Эры», как меня ослепляет яркая болезненная вспышка света. Будто прожектор направили. Лишь спустя долгие секунды мозг соображает – это всего лишь солнце. Объятое оранжево-алым заревом, оно полыхает меж домами, стремясь к горизонту. Затем проходит ещё мгновение и мне вдруг кажется, что, на самом деле, оно не ярко-жёлтое, почти белое… а чёрное. Словно кошмарное затмение. Дурной знак.
Воздух становится разрежённым и вязким как смола. Трудно дышать. Картинка перед глазами расплывается неразборчивой кляксой, начинает раскачиваться, словно плыву на лодке в шторм. Стены зданий, объекты вокруг, даже попадающиеся люди и их громкие голоса, смех давят безжалостным прессом, отдаются болью в висках и затылке, а под ногами внезапно материализуется батут. Настолько мягкий, что уже через пару шагов не удерживаю равновесие.
Раз…
Перед глазами пыльное асфальтовое полотно. Колени обжигает острой болью.
Два…
Меня окатывает волной ледяного ужаса, разносясь по телу неприятной дрожью.
– Эй! Ты чё?.. – доносится приглушённое, почти неразборчивое, будто я действительно оказалась под толщей мутной холодной воды.
Три…
Уши закладывает, и я действительно захлёбываюсь…
Отвратительная, раздирающая изнутри, горькая желчь стремительно заполняет пищевод, глотку, а затем и всю полость рта. По телу пробегает сильный спазм. Затем ещё раз. И ещё. И ещё… Меня рвёт прямо посреди улицы. Возможно, даже посреди дороги, потому что сквозь нарастающий в ушах гул едва разборчиво слышу автомобильный гудок.
– Эй! Убери, бля, свою дуру! – Затем следует пауза. Какой-то шум. Песок хрустит под тяжёлыми удаляющимися шагами кого-то.
– Мужик, ты чё?..
– Съебался отсюда.
– Всё-всё! Спокойно. Я понял… Ухожу.
Спазмы продолжаются до тех пор, пока организм не избавляется от всего, что только могло быть в желудке. На мою беду в нём почти ничего не оказывается, но даже так мой маленький персональный ад ослабляет хватку не сразу – постепенно возвращает способность более-менее нормально слышать, но не видеть. Перед глазами мутная пелена. Требуется некоторое время, чтобы осмыслить слова, сказанные мне откуда-то сверху чужим абсолютно незнакомым голосом:
– Ты в порядке?
Вопрос вызывает неконтролируемый смешок, который тут же перевоплощается в ещё один натужный холостой спазм желудка. Рвать больше нечем.