Приоткрываю рот. Такого я точно не ожидала. Совсем.
Все мое напускное безразличие тает на глазах.
— Панкратов, не хами! — моя Леська переходит в оборону. — Тоже мне божок.
— Витася, рот своей сестре закрой, или это сделаю я, — скалится. — Не уверен, что ей понравится.
Бережная замолкает, а его губы изгибаются в подобии улыбки, глаза при этом остаются холодными. В них пусто.
— Тогда, может, свалишь отсюда? — выгибаю бровь. — Нам тоже твоя компания не слишком приятна. У нас тут своя атмосфера, если ты не заметил.
— За себя говори, Токарева, — встревает Виталик-подпевала, а Леся испуганно дергает меня за руку.
— Что ты сказала? — Панкратов подается чуть вперед, просто пригвождая меня взглядом к диванчику. Даже если я захочу встать, не смогу.
— Проблемы со слухом? — вновь хватаю маску напускной бравады, стараясь залезть в нее как можно глубже.
Медленно вхожу в раж, что плохо. Остановиться будет нелегко. Терпеть не могу таких самовлюбленных типов.
— Смотри, чтобы у тебя не возникло проблем, — его голос резонирует с выражением лица. Такая грубая, вкрадчивая подача и полное безразличие на лице. Ни единой эмоции.
Бережная чуть дергается и хочет встать. Спешит уйти. Чувствую это ее желание слишком остро. Она всегда такая — забитая и тихая. Просто не представляю, что сподвигло ее на реплику в адрес этого хама.
Крепко сжимаю Леськину руку.
— Даже не думай, — сквозь зубы. — Не ведись на этот бред, Олеся, — говорю с нажимом.
Спустя время атмосфера становится менее напряженной. Панкратов исчезает где-то за барной стойкой, но я продолжаю ловить на себе его взгляды.
Ребята снова начинают болтать и смеяться. Кто-то уходит танцевать, а я сижу, будто меня приложили по голове чем-то тяжелым.
Лесе звонят, и она, сто раз извинившись, сбегает на улицу. Ее отчим снова закручивает гайки. Тоталитаризм в действии.
Мы быстро спускаемся по лестнице и, притормозив у входа, размеренно шагаем к уже подъехавшей за ней машине.
— Удачи, — шепчу ей на ухо и целую в щеку.
Пару минут слежу за отъезжающей иномаркой. А когда поворачиваю голову, моментально покрываюсь колкими мурашками. Вздрагиваю.
Он стоит за моей спиной.
— Так кто ты такая? — его вкрадчивый голос словно надвигающаяся темнота. Черная дыра, которая в любой момент может стереть с лица земли.
Панкратов снова прищуривается и не церемонясь толкает меня к стенке.
— Ты совсем? — впечатываюсь в холодную поверхность, начиная паниковать.
Ловушка.
Он затолкнул меня в самый угол. Подальше от людей.
Сам стоит напротив. Очень близко. Мне кажется, я чувствую тепло его тела.