В наступившей тишине можно было услышать, как скребется под половицей мышь, как завывает в подворотне ветер, а они все смотрели друг друга, пили взглядами. Жадно, без стеснения. В какой-то миг ей показалось, что вот сейчас он сорвет с себя плащ, стремительным шагом преодолеет разделявшее их расстояние и…
Но рыжий, лишь тяжело выдохнул, словно только что одержал победу в тяжелейшем сражении: битве с самим собой. Его голос разорвал тишину:
– Людская молва много чего говорит, например, то, что здесь живет старая черная ведьма со своей внучкой-чернокнижницей.
– И рыцари верят этой молве? – Ви выпрямила спину. Гордо, с вызовом глянула в глаза гостя.
А тот, теперь лишь усмехнулся. Внучка травницы была готова поклясться чем угодно, что вот сейчас, только что инквизитор что-то для себя решил. Вот только к добру или к худу это его решение?
– Нет, воины Света привыкли не верить словам. Они зачастую лживы. А вот дела…
– Вы обвиняете в чем-то меня или мою бабушку?
– Нет, – веско бросил рыцарь и добавил: – Пока нет. Но я хотел бы посмотреть и убедиться, что здесь не творят запрещенной волшбы.
– Смотрите, – Ви махнула рукой в приглашающем жесте и удостоилась еще одного лукавого взгляда инквизитора.
А потом он медленно повернул голову направо, потом налево, сделал несколько шагов в сторону полок. Наугад взял несколько банок, открыл одну из них, понюхал…
А потом повернулся к Ви и с самым серьезным видом сообщил:
– Пока ничего не нахожу. Но это не значит, что все подозрения сняты. Я, пожалуй, зайду еще как-нибудь, проведать…
С этими словами он ушел, чтобы вернуться через день, под вечер. В лавке в то время хозяйничала и Ульрик: внучка с бабушкой готовили зелье от чахотки, что одолевала местных горожан. Инквизитор зашел, поприветствовал старуху и, молча, стал наблюдать за тем, как работают травницы. Долго наблюдал, а потом, не говоря ни слова, – ушел.
И так – не единожды.
Как-то раз, спустя месяц, старая Ульрик обронила:
– Зачастил к нам инквизитор. К аптекарю лишь раз зашел да отчихвостил. Повитух тоже единожды проведал, правда, каждую до слез довел. Шепотуху – и ту вниманием не обласкал, а лишь штраф выписал. А к нам… поди же ты… Почитай, через вечер. Да и меня уважительно госпожой Ульрик величает… Судачат об этом в выселке. Да я и сама вижу, как он на тебя смотрит.
Ви опустила взгляд на стол. Лишь щеки вспыхнули огнем. Они и сама стала замечать, что с затаенной надеждой ждет, когда вновь придет рыжий воин. Вот только с ней он редко заговаривал. С Ульрик – да, частенько. А с Вивьен…
Время бежало быстро. Перевалил за середину березень – первый месяц весны, – а над городом все еще висела серая хмарь. Однажды в лавке скрипнула дверь. Вивьен обернулась с затаенной надеждой. Но на пороге стоял не рыжий. Дверной проем заслонил сын кузнеца.