Но я не шелохнулась и ничего не ответила. Напала полная апатия. Мне вдруг стало всё — всё равно. Охватило чувство, что никто меня не любит и никому я не нужна, даже сыну…Им только мыло вари, да кушать готовь, да замком управляй, стало так печально… Я закрыла глаза и стала вспоминать прежнюю жизнь. Свою квартиру, работу, Олега…. Ему я тоже не была нужна, даже жениться не хотел…Голод как-то притупился, есть уже не хотелось, я просто лежала, я устала….Как ушёл муж даже не заметила.
Бахар пришёл снова только на следующий день. Решительно стянул меня с кровати. Поволок в общий зал, только ниги мои уже почему то не шли, я споткнулась, едва не упала и села прямо на пол. Бахар ругнулся и поднял меня на руки. Принёс к обеденному столу и посадил на резное деревянное кресло. Это кресло специально для меня сделали, по моим же рисункам. На столе, передо мной через несколько секунд появились разнообразные блюда. Я отстранённо удивилась тому, что кушать, как ни странно, не хочется. Как такое может быть? Ведь третий день не ем…Я тихо сидела и не притрагивалась к пище.
Редкие воины, заглянувшие в общий зал, растеряно поглядывали на нас. Бахар грозно сдвинул брови:
— Ты не встанешь, пока не поешь!
Я равнодушно скользнула по нему взглядом. И вдруг, подумала, что не вижу на его лице беспокойства, только злость и раздражение…
Через силу попыталась немного поесть. Кусок просто не лез в горло. Я силилась понять сама себя, ну с чего я так расквасилась?
И вдруг, в зал вбежал воин, не наш, из замка, а один из тех, кто живёт семьёй на окраинах земель, и служит кем-то вроде пограничника:
— Север напал! Они уже захватили соседский замок. Оттуда к нам прибыло несколько беженцев, которые смогли уйти до начала осады. Несчастные видели битву и то, что творилось после неё. Говорят, что в живых мало кто остаётся. Не трогают только женщин. И то только до того, как на них посмотрит король.
Апатию с меня как рукой сняло. О господи, сыну грозит опасность! И его замку и землям тоже! Я должна попытаться что-то сделать!
Но что я, маленькая и слабая, женщина могла в этом жестоком мужском мире?
Я лихорадочно металась по спальне. Ничего не придумывалось.
Через неделю началась осада нашего замка.
Я с ужасом смотрела на колышущееся чёрное море рогатых врагов в нашей долине. С тоской подумала, что птицы возле беседки уже два дня не кормлены… Странно в мозгу у людей устроено: в любую минуту можем все погибнуть, сожранные этим северным рогатым чудовищем, а я думаю о птицах.
Стою на замковой стене, которая защищает внутренний двор. Она широкая, на глаз, так метра три и очень высокая, не меньше десяти метров. Снаружи, перед стеной сделаны каменные отмостки. Выглядит очень надёжно.