Так, — маг почесал макушку, ничего не забыл? — Вот, главное, заявленная команда уже не может быть снята с турнирной таблицы. За это полагается такой штраф, что братья потеряют дом и будут изгнаны из города и в целом из страны.
Из позитивного — один брат Тим, учился на повара и у него зачатки кулинарной магии. У второго есть предрасположенность к портновскому мастерству. Его, кстати, Том зовут. С ним сложнее всего будет, он хоть и с семейным талантом, но противится ему с упорством козла.
Ты бы им завтра немного память подчистила, на предмет того, что мы от них деньги наперед получили, живем здесь уже неделю. Ежи сегодня вечером прибыли их в сарае за домом заперли, что б не разбежались.
— Наши комнаты на третьем этаже. Пошли, что ли поспим.
И мы отправились по добротной лестнице повыше к звездам. Какой интересный поворот сюжета, размышляла я, разглядывая спину мага. Летающие коты, морские свинки, теперь, как пить дать боевые ежи. Нас просто как магнитом тянет за одним черным гражданином Галактики. Животное, не разумное, ага, прям сейчас, а может они по кругу несколько раз пробегут и эволюционируют.
Эти мысли я додумывала, уже лежа в деревянной кроватке, в маленькой комнатке- мансарде. Здесь даже был малюсенький санузел с рукомойником. И комод, в углу комнаты с зеркалом на нем.
Уплывая в сон, подумала, как маг будет помещаться в своем туалете, если он такой же крошеный, и захихикала, представившейся картине.
А утром я была разбужена командой «Подъем!»
Подскочила в кровати, еще с закрытыми глазами, пытаясь понять, где я, рванула в сторону, лбом влипая в деревянную балку. Искры из глаз немного просветлили мою память.
— Сорок пять, сорок четыре, сорок три, — командовал голос где-то внизу.
— Что это за фигня, — разберусь потом, — а сейчас, натягивала штаны, блузку и впрыгивая в балетки резвой козочкой рванула вниз.
Пробегая мимо синхронно открывшихся дверям второго этажа, краем глаза заметила две опухшие физиономии.
Стадное чувство никто не отменял, они рванули за мной, только в отличии от одетой меня, на них были длинные рубахи, вроде как для сна.
— Десять, девять, восемь, — я застыла перед Трампинрогом, не веря собственным глазам и его преображению.
Он избавился от своей вечной мантии, был одет в добротные штаны, слегка напоминающие облегченную версию галифе, белую рубашку, с расстёгнутым воротом и обувь, ближе всего напоминающую мокасины. И он заплел свою черно-белую бороду в три косички, и распустил хвост.
И сотворил на своей голове из волос бороздки, больше всего похожие на сложенные колючки ежа.