— Ты чувствуешь все, что и она? — вдруг спрашивает девчонка.
— Не сейчас. Куб мешает.
Флоренс кивает, и в отсеке становится так тихо, что можно услышать, как пыль на пол оседает. Мне кажется, что я замечаю горечь во взгляде помощницы Фэда. Болезненную и лихорадочную, как у человека, что впервые столкнулся с отчаяньем, и оно жрет его каждую секунду.
— Мне очень жаль…
— Не нужно! — резко поднимаю руку, вынуждая девчонку замолчать. — Рано еще ее хоронить.
— Я не это имела в виду. Если бы мы пришли раньше…
— Никто не знал, что все так обернется, — я беру ладонь Ши в свою, и она мне кажется слишком холодной, — хорошо, что Бардо вообще догадался рассказать Фэду о том, как нас встретили.
— Магистр почти сразу отдал нам приказ выдвигаться. Волновался сильно.
— Фэд? «Волновался»?
Я не могу сдержать усмешку, отчего Флоренс краснеет до корней волос, а в глазах вспыхивают настоящие грозы.
— Он искренне ценит своих людей! — в ее голосе столько уверенности, непоколебимой решимости, что я растерянно раскрываю рот, да так и забываю его захлопнуть. — Магистр — хороший, необыкновенный человек! Он на все готов, чтобы помочь своим пилотам в беде! Я…
— Ты зря теряешь время.
Девчонка вспыхивает еще сильнее — того и гляди дым из ушей пойдет.
— Не понимаю, о чем ты!
— Фэд любить не умеет, мелочь.
Остроскулое личико вмиг бледнеет, огонь в глазах будто гаснет, и мелко дрожит нижняя губа. Флоренс встает в полный рост и медленным отточенным движением стряхивает с плеча невидимые пылинки. Поправляет выбившиеся из пучка темные пряди и идет к двери. Стук ее каблуков кажется мне оглушительным, точно Флоренс гвозди в пол заколачивает.
— Я загляну позже, — чеканит она и выскальзывает в коридор.
Как только дверь за ней закрывается, Ши глубоко вздыхает и сжимает мою руку до легкой боли. Ворон на ее груди нервно ерзает.
— Поиграли — и хватит, — шепчет она тихо, а куб, стоящий в изголовье, слабо вспыхивает и втягивает в каменное нутро черные жгутики.
Меня окружает запах лекарств и тягучая тишина, а кто-то мягко касается щеки чем-то влажным, отчего нос щекочет запах антисептика. Приоткрываю глаза и немного поворачиваю голову следом за нежным прикосновением. Лицо Геранта немного расплывается, а я не могу сдержать вздох облегчения, и в груди сворачивается теплый клубок.
Я так рада видеть двоедушника живым и невредимым, что хочется вскочить и броситься ему на шею, но тело слишком тяжелое, неповоротливое — невозможно даже руку поднять.
Желтые глаза пристально следят за каждым движением, ловят любое изменение, а под моим горлом свернулось что-то теплое и живое. Стоит только чуть шевельнуться, как ворон поднимает голову и пронзительно каркает, будто оповещая всех вокруг о моем пробуждении.