- То есть второй брат тоже мог остановить поединок? Но не стал? - у Хельрига в голове не укладывалось такое наплевательское отношение к жизни.
- Да, мог получить царапину и подать условный знак. Но денег, видимо, пожалел. Там вира значительная, чтобы всякая шелупонь за рукояти лишний раз не хваталась, - пояснил Тощий. - Твои деньги за выкуп у меня пока. Сюда заглянуть каждый второй может, а ты дрыхнешь сутками. Скажешь - отдам.
- Подели пополам, без тебя меня бы сейчас здесь не было, - сказал Ри, его уже снова клонило в сон, но хотелось закончить разговор.
- Да-да, - хмыкнул собеседник, - ты, считай, троих завалил, а я овации на свой счёт принял да благодарность принцессы заработал. А это, братец, при моей должности куда дороже монеты. Да ты спи уже, не мучайся так, я ещё приду поболтать...
Когда Хельригу стало легче, он начал выбираться чаще и посиживать в кругу возничих, слушая степные байки. Иногда шёл рядом с кибиткой, лежать надоедало, а караван двигался медленно.
Великая Степь уже готовилась к зиме. Воздух похолодел, а суслики зажирели. Авархи ловили зверьков, топили на стоянках жир, варили кашу с их мясом. Хельриг тоже ел. Ему посоветовали смазать заживающие раны сусличьим жиром - он попробовал и убедился, что заживление пошло чуть быстрее, раны меньше напоминали о себе.
За это время Ри два раза издалека видел Элию. Её легко было узнать по непокрытой голове. Комендантская дочка выглядела бодро, одета была в авархский женский наряд, довольно тёплый. У него отлегло от сердца беспокойство за неё.
Девушка ходила в степь, куда-то очень далеко. Он, было, дёрнулся догнать, но авархи остановили и по-хорошему объяснили, что мешать шаманке нельзя. А что до остального, то она сама его найдёт, если он будет нужен, ведь шаманы сами всё знают.
Появился Люк, принёс куропаток для общего котла. Возница Хельрига восхищённо поцокал, принимая подарок. Полийцы уселись в кибитке, прячась от холодного порывистого ветра, который авархи, казалось, и не замечали.
Младший секретарь рассказал новости. Полийки-пленницы все уже были замужем, но многие, попав в третьи - четвёртые жёны, просили их развести и забрать в империю. Успевших забеременеть никак не хотели отпускать, ребёнок должен был оставаться в семье отца. Но беременных, которые хотели уехать, было мало - слишком много смелости на такой шаг надо было, женщины стыдились являться к родным непорожними, смирялись, а некоторые успели привязаться к мужьям.
Сейчас шаманы и местные власти занимались разводами и возмещением за принудительный брак. Бывшие мужья протестовали, в первый раз они раскошелились, когда «бандитам» деньги выплачивали, и второй раз за ту же женщину платить не хотели. Тем более сопротивлялись тому, чтобы отдавать деньги ей самой.