Напоследок, когда бисквиты испеклись, я достала их из самонагревающегося шкафа, и поставила карамель греться на конфорке с саламандровыми камнями.
Прошло около получасу, прежде чем белки обратились в крепкую, густую пену, которая прекрасно держала форму, и не вылилась бы из миски, даже переверни я ее вверх дном. Как раз к тому времени карамель на плите достигла готовности. Но прежде чем вводить ее в белки, я добавила в них лимонный сок. Таким образом, они точно не свернуться из-за горячей карамели. Которая уже минуту спустя тоненькой струйкой полилась из сотейника в эти пушистые белые облачка, делая их густыми, тянущимися, и самое главное — божественно-сладкими.
Покончив с карамелью, я отставила сотейник и влила в получившуюся массу расплавленный на водяной бане замоченный желатин. А за ним — растопленное масло, которое придавало суфле особенный нежный привкус. И напоследок добавила немного ванильного порошка.
Попробовав то, что у меня получилось, на вкус, я просто запищала от восторга! Теперь осталось собрать все это в единое целое.
Достав бисквиты из разъемных формочек, я разрезала их пополам и пропитала водой с вишневым сиропом. Затем нижнюю половинку каждого из них установила обратно в формы, при этом выложив бортики из бумаги для выпекания, чтобы их края выступали над формой, образуя общую высоту конструкции около двенадцати сантиметров. После чего залила в каждую из форм по двухсантиметровому слою суфле, набросала немного ягод и накрыла все это вторыми половинками бисквита. Затем — снова слой суфле: так, чтобы в результате в миске у меня оставалась ровно половина сладкой смеси. Которую я, конечно же, окрасила вишневым соком и подмешала спелых вишен без косточек, прежде чем вылить сверху на первый, белый слой.
Основная работа сделана!
Смахнув пот со лба, я отнесла все три формы в погреб застывать, и занялась приготовлением крема. Для которого в самом начале отложила взбитых белков с карамелью, прежде чем доливать желатин в основную массу. А в пару к нему сделала еще и масляный.
Поскольку суфле предстояло долго застывать, я сложила крема в плотно закрывающиеся миски, которые тоже отнесла в прохладу погреба. И теперь намеревалась насладиться перерывом с чашечкой чая…
Вот только не тут-то было. Потому что идя от погреба до входной двери, я буквально уронила челюсть, увидев у своей калитки.
Барона Эрика Форстера! Да-да, собственной персоной! Одного, естественно — он уже давно не был способен позволить себе сопровождающих.
— Ох, Сериз, моя дорогая! — воскликнул он, тут же открывая калитку и заваливаясь во двор.