Лабиринты на земле и под ней
Пока мы пробирались через заросли, стараясь не поломать ноги среди мощных, выпирающих из-под земли корней, я постоянно оглядывалась. Сердце колотилось где-то под горлом, дыхание срывалось, превращаясь в задушенные хрипы, и одежда казалась невыносимо тяжелой и душной. Хотелось сбросить этот проклятый рюкзак, куртку и бежать вперед налегке, надеясь, что никакая тварь помельче не заинтересуется свежим мясом.
Рев за спиной не стихал, и уже через минуту послышался треск ломающихся веток. Что-то упорно нас преследовало и точно не собиралось выпускать из этих смертоносных “джунглей”.
- Туда! - отрывисто гаркнула Берта и указала куда-то вправо, где корни не просто выпирали из-под земли, они поднимались на добрых пять футов и сплетались в крепкие узлы, среди которых вполне можно было затеряться.
Но Берта заметила не только это.
За корнями угадывался проход в кромешную темноту.
Пещера?
Карлос резко дернул меня за руку, и в голове запоздало завопил сигнал тревоги.
Что, если там мы наткнемся на еще одного опасного хищника?!
Это убежище совсем не выглядит безопасным!
Но револьвер на поясе и полный решимости взгляд мужчины заставили меня вести себя тихо, просто подчиняться и нестись вперед. В этом странном городе невозможно избегать опасностей вечно, а прямое столкновение - лишь вопрос времени. Если не спрячемся, то нос к носу столкнемся с нашим громогласным преследователем, а он, судя по реву, -слишком опасен для открытой стычки, пусть даже и с оружием.
Вдруг его тоже пули не берут?
Нырнув под сплетенный из корней навес, мы все вместе ввалились в темный зев пещеры и застыли в нескольких шагах от выхода. Святляков никто использовать не стал: если хищник увидит отсветы снаружи, тогда неприятностей точно не избежать.
Берта стояла немного впереди, а Карлос приказал замереть между ними и желательно также громко не дышать. Его взгляд был устремлен вглубь пещеры, мне даже показалось, что мужчина принюхивался, как хищник, пытавшийся найти своего врага.
Или добычу.
Ничего не обнаружив, Карлос снова посмотрел на выход, и с губ мужчины сорвалось тихое ругательство. Солнечный свет, что и так едва пробивался сквозь кроны деревьев, окончательно исчез за размытой тенью. В нос ударил кисловато-гнилостный запах, будто кто-то открыл дверь холодильника, куда никто не заглядывал лет десять, вонь прокисших ягод и влажной земли.