Уже освоилась у него, знала более-менее, где и что расставлено. И это Ярославу было очень по душе. А вот ее смущение — нет.
Обхватил Софи со спины, вжав в свое тело настолько сильно, что обоим немного дискомфортно, а руки ослабить — не в состоянии.
— Софи, мне без разницы! Я и пальто надеть могу, если ты считаешь, что так правильней, — попытался это ее смущение раскрошить, вернуть легкую и жаркую атмосферу, что всегда между ними играла, как шампанское своими пузырьками. — И, если сейчас скажешь, что нет, не нужно, и остановишь, пойму и не обижусь. Я не маленький, и доверяю тебе в решениях, как лучше твою дочь к нашим отношениям подготовить… Хотя безумно сильно тебя хочу, сам в шоке, будто подросток… А ведь всего одну ночь провели порознь, — чуть улыбнулся, признаваясь и ей в своем внутреннем раздрае, надеясь, что этим снимет напряжение.
И оно сработало, похоже! Софи улыбнулась совсем иначе, еще сильнее подавшись назад, к нему, хотя и так уже вжата до предела, казалось.
— Нет, останавливаться не собираюсь, сама тебя хочу дико, — выдохнула, испытав облегчение и какую-то новую радость…
Сложно было просто описать. Но такой душевный подъем и счастье, вообще к чувственному не имеющие отношения! Хотя и страсть сейчас так бурлила в голове и венах, что дай боже! Пьяной себя ощущала, одурманенной им, своим мужчиной!
Потому уверенно разорвала фольгированную упаковку, пока Ярик свои джинсы расстегивал, да и ее помогал с бедер стащить. Точно не планировала от такого шанса отказываться! Ну и уже было понятно, что он надолго пришел в ее жизнь, так что надо придумывать, как строить и их отношения во всех аспектах, и дочь адаптировать…
Хотя сейчас Соня, конечно, не об этом думала.
Ванная комната у Крапивина была большая, все же дом новый, еще и бизнес-класс, точно. И это ощущалось, к счастью, в комфорте. Нет, лечь они тут, правда, только на пол могли. Но этого делать не собирались.
А в остальном вполне даже адекватно, особенно для смены обстановки и разнообразия. Уперлась руками в столешницу из камня, не отказавшись бы по ней распластаться, да только прохладно и жестко все же, но, наплевав на это, назад бедрами подалась, позволяя удобней мужской плоти вторгнуться, войти в ее тело. Податливо принимала его чувственные и, одновременно с тем, жадные толчки.
Забавно и странно, но как же оба истосковались, оказывается! Не поверила бы, скажи ей кто, что терпеть не сможет…
— Не кусай губы, моя Софи, треснут, — обняв ее так, что сразу стало ясно — понял дискомфорт от камня, Ярик вдруг полотенце стащил с электросушилки и подложил, явно заботясь.