по отношению к самому себе.
– Так и есть, – признался Адам.
Остер пожал плечами. – Ладно, почему бы и нет? В «Сердце ангела»[22] сработало на ура. – Он ненадолго задумался. – Когда мы не обсуждали «Скорбные земли», ты говорил либо о проблемах с деньгами, либо о Карлосе.
– А что конкретно о Карлосе?
– О его проблемах с деньгами.
Адам рассмеялся. – Извини. Собеседник из меня, похоже, был херовый.
– Кажется, Карлос работал на трех или четырех работах, с минимальной зарплатой, а ты работал на двух и оставлял несколько часов в неделю, чтобы писать. Я помню, как ты продал один рассказ журналу «Нью‑йоркер», но празднование прошло без особого энтузиазма, поскольку весь гонорар моментально ушел на оплату долгов.
– Долгов ? – Адам не помнил, что дела шли настолько плохо. – Я пытался одолжить у тебя денег?
– Ты бы не сделал такую глупость, потому что знал, что у меня с деньгами было немногим лучше. Когда мы уже собирались бросить это дело, я получил на развитие двадцать штук – предполагалось, что за год я должен слепить из «Скорбных земель» нечто, на что могли бы раскошелиться Сандэнс или AMC[23] – и поверь мне, все эти деньги ушли на съем жилья и продукты.
– А что же мне досталось? – с напускной завистью спросил Адам.
– Две штуки, за опцион. Думаю, если бы дело дошло до пилота, ты бы получил двадцатку, а если бы студия заказала сериал – то и все сорок. – Остер улыбнулся. – Возможно, сейчас тебе это покажется мелочью, но на тот момент это было бы все равно что небо и земля – особенно для сестры Карлоса.
– Да, временами она бывала довольно упертой, – вздохнул Адам. Лицо Остера стало безжизненным, будто Адам только что оклеветал женщину, которую все остальные считали достойной причисления к лику блаженных. – Что я такого сказал?
– Ты даже этого не помнишь?
– Не помню чего?
– Она умирала от рака! Куда по‑твоему девались все деньги? Думаешь, вы с Карлосом жили в Ритце или спускали все на дозу?
– Ясно. – Ничего подобного память Адама не сохранила. Он знал, что Аделина умерла задолго до Карлоса, но никогда не пытался вспомнить подробности ее смерти. – Значит, мы с Карлосом работали по восемьдесят часов в неделю, чтобы оплатить счета за ее лечение…, а я скулил и жаловался тебе, будто от этого волшебные голливудские деньги чуть быстрее свалились бы мне в руки?
– Ты преувеличиваешь, – ответил Остер. – Тебе нужно было кому‑то выговориться, а я был достаточно далек от ваших проблем, чтобы ими тяготиться. Я мог посочувствовать, а потом просто уйти.
Адам задумался. – Ты не знаешь, я когда‑нибудь отыгрывался за это на Карлосе?