Вдобавок ко всему прочему по репродуктору объявляли уже не в первый раз, что на показательные выступления в Вологду пожаловали маститые моржи из соседних областей — Архангельской и Псковской, назывались фамилии, которые и вправду кое-кто раньше слышал или читал, а может, это просто казалось от возбуждения.
Уже несколько раз из будки вроде бы по какому-то делу выходили в одних плавках бодрые молодые ребята, протискивались сквозь толпу мужиков, от которых несло выпивкой и хорошей закуской, к тому же и одетых в овчинные полушубки, пальто на вате, меховые шапки и поддетые к случаю бумазейные кальсоны с начесом. Мужики вежливо, даже почтительно, расступались перед этими голыми ребятами, сочувственно на них смотрели и участливо спрашивали:
— Не холодно, мальчик? Может, погреться дать?..
— Не, нам и так тепло, — улыбались ребята в ответ и, сказав что-то явно пустяковое человеку с красной повязкой на рукаве, снова, играя мышцами, уходили на глазах очарованной толпы в свой голубой штаб. Ничего им, видимо, и не надо было: просто они выходили проверить, много ли собралось народу, почувствовать его дух и убедиться, что все их очень ждут.
Наконец диктор объявил, что показательные выступления, впервые проходящие в городе, начинаются, и назвал фамилию открывающего торжества: это был кандидат математических наук, преподаватель пединститута.
По длинной деревянной лестнице не спеша спустился рослый и сильный парень в очках, подошел к краю дымящейся полыньи, снял розовые мягкие тапочки и, не торопясь, опустился в воду сначала по щиколотку, потом по колено; затем протер холодной водой руки и плечи, поплескал на бедра, побрызгал на грудь и только потом зашел в воду подальше. Когда вода достигла сосков, парень медленно погрузился до плеч и поплыл, размеренно и плавно работая руками и ногами.
Беспорядочный шум на какое-то время стих, и стал слышен только умиротворенный плеск воды и довольное пофыркивание моржа. Кандидат доплыл до жерди, брошенной поперек полыньи у противоположного края, дотронулся до нее и, повернувшись, направился обратно.
— Все по науке! — раздался чей-то восхищенный голос, когда пловец выходил из воды и, приняв махровое полотенце из рук помощника-распорядителя выступлений, на глазах у благодарных зрителей стал докрасна растирать свое натренированное тело.
А в это время из репродуктора доверительно рассказывали, что кандидату наук всего тридцать три года, «как Илье Муромцу», — позволил себе пошутить диктор, что он уже три года занимается зимним купанием; кроме того, посещает секции легкой атлетики, играет в теннис, и это ничуть не мешает его научной работе; а чувствует он себя прекрасно!