Сначала все шло хорошо. Но как-то вечером Игорь отправился на ферму за молоком — в одной руке бидончик, в другой — батожок. Возле фермы его, как всегда, встретил кобелек Тузик. Он прибегал сюда с бабкой Агриппиной, хозяйкой Коли Силкина.
У Игоря с местными собаками были сложные отношения, но с Тузиком они пока ладили, и кобель встретил Игоря как хорошего знакомого, проводил до двери и с виляющим хвостом встретил, когда тот выходил с наполненным бидоном. Острыми черными глазками он посматривал то на тарку, то на Игоря, нетерпеливо перебирая лапками, и от признательности и доверчивости высунул язык — ему явно хотелось парного молока.
Игорю не понравилась беззастенчивость собаки. Он не любил попрошаек. С минуту он смотрел на влажный язык Тузика, на его угодливо виляющий хвост и вдруг злорадно прошептал:
— А вот этого не хошь, — и замахнулся батожком.
Тузик отскочил в сторону и тут же с поднятой на загривке шерстью бросился на Игоря. Отмахиваясь, Игорь побежал к дому. По пути запустил в собаку комком подсохшей грязи. Тарка ему помешала, и комок сорвался; Игорь закусил от страха губу и весь съежился: он знал, что сейчас зазвенит стекло. В это время из дверей вышла бабка Агриппина. Тузик залился пуще прежнего, а Игорь, подбегая к дому, уже знал, что пощады не будет.
Утром Миша сходил к Пете, Марийкиному мужу, взял у него машинку-нулевку и наголо остриг брата.
Потеряв половину былого величия, Игорь сам больше не надевал галстука, тем более костюма.
— Можно, я схожу погулять? — спросил он вечером у Миши.
— А уроки сделал?
Миша был несколько озадачен. Раньше Игорь убегал без разрешения.
— Конечно, сделал.
— Ну тогда иди на часок.
И действительно, Игорь возвращался домой вовремя.
Но больше всего поражало Мишу то, что Игорь умудрялся теперь вставать чуть ли не вместе с Марфой Никандровной и часто будил его самого.
— Эй, — трогал он за плечо старшего брата. — Уже яблоки поспели. — Так он, подражая хозяйке, называл картошку. — Вставайте ись!
Мише уже не приходилось напоминать ему, чтобы убрал за собой постель: она была давно свернута и вынесена в чулан.
Теперь Игорь первым подскакивал к умывальнику и тщательно мыл не только руки, но и шею. Не забывал вовремя отправлять матери письма, решать дополнительные задачки по геометрии, помогать по хозяйству Марфе Никандровне. Воспитание шло хорошо, и надо же было Мише самому испортить дело...
...Миша хотел встать сразу, как проснулся, попробовал приподнять голову, но все пошло кругом, и он снова ткнулся в подушку неуклюже и бессильно. Марфа Никандровна подметала в кухне пол пихтовым веником. Запах свежей пихты, который так любил Миша, теперь был ему неприятен и раздражал. Миша не хотел показывать, что проснулся, но мучила жажда, и он еле слышно попросил: